Сто новых стихотворений

В консерваторию природы,

В цветную музыку души.

И распахнётся даль могучая,

И вспыхнут радугой резной

Воды и зелени созвучия,

Аккорды

радости

земной.

47

КИПАРИС

Холодит роса седые крыши.

Утро спит на каменном дворе.

— Ты меня не раз ещё опишешь!—

Кипарис сказал мне на заре.

Опишу. Конечно же. Конечно.

Все слова о солнце отточу.

Вон ты как летишь остроконечно,

Весь подобный тонкому лучу.

Тихо тает утренняя роздымь.

Небо начинает чудеса.

С твоего плеча упали звёзды,

Скатываясь в травы, как роса.

В тишине, зарёю опалимой,

Ты подолгу смотришь на людей.

Я ещё приду к тебе с любимой,

Постоять у гордости твоей.

А тропинки жмурятся от света.

А над морем марево звенит.

И летит над миром, как ракета,

Кипарис, пронзающий зенит.

48

ВООБРАЖЕНИЕ

Небо облаками заколочено.

Небо в облака облачено.

Серыми тонами заболочено.

Я гляжу на небо озабоченно:

Что в нём для меня заключено?!

Что там притаилось за свинцовостью?

Почему всё так напряжено?

И какой ещё нежданной новостью

Это всё со мной сопряжено?!

Никакой. Одно воображение.

Небо и не знает обо мне.

Просто облака, забыв движение,

Обнялись

с землёй

наедине.

49

КЕРЧЬ

Ты когда-нибудь был в Керчи?

Если не был — молчи! Молчи!

Я тебе расскажу про Керчь.

Я тебе расскажу сейчас,

Как над городом бился смерч,

Закрывая полнеба враз.

Как, подняв ледяной бурун,

Через тьму — хоть плечом толкай –

Шёл десант на Камыш-Бурун,

Шёл десант на Аджи-Мушкай.

Пели пули в глухой ночи.

Можно в воду навечно лечь.

Ты когда-нибудь был в Керчи?

Я тебе расскажу про Керчь.

Там за городом, под землёй,

Будто скрытый от всех снаряд,

В переходах, забитых мглой,

Партизанский сидит отряд.

Он сейчас подорвёт шоссе.

Даже ветер в кустах затих.

И приходят назад не все.

И другие встают за них.

На камнях — лепесток свечи.

Будет время сквозь сумрак течь.

Ты когда-нибудь был в Керчи?

Я тебе расскажу про Керчь.

Там такая была пора,

Что навечно — к заре лицом –

Поднялась Митридат-гора,

Вся исхлёстанная свинцом.

Било время по ней в упор.

Побелели края висков.

В этот город с тех самых пор

Входит слава без пропусков.

Город ей отдаёт ключи.

Держит солнце яркую речь...

Ты когда-нибудь был в Керчи?

Обязательно съезди в Керчь.

50

ЖИВЫЕ БОГИ

Хочу у огня твоего

Обогреться я,

Греция, Греция,

Древняя Греция.

Древняя  Греция,

Гордая грация,

В белом хитоне

Античная нация.

Море Эгейское

Режется  рифами,

Вот  ты стоишь,

Окружённая мифами.

Вот ты стоишь,

Окружённая мифами,

Катятся камни

Твоими Сизифами.

Горы играют

С твоими циклопами.

Бегают фавны

Козлиными тропами.

Я ещё знал их

За школьною партою.

Знался я с Фивами.

Знался со Спартою.

Знался с Гераклом.

И знался с Персеем.

Парус чинил я

С твоим Одиссеем.

Всякая с нами

Случалась оказия.

Я тебе нравлюсь,

Богиня Аспазия?!

Знал я Антея.

И знал я Тантала.

С ними мне мерклось.

И с ними светало.

Шли они в жизни

Лугами, логами,

Люди –

Которые стали богами!

Вижу, как в вечность

Идут из России –

Наши Иваны

И наши Марии.

Мифы великие.

Боги живые.

Космодемьянские

И Кошевые!

Так же, как некогда

Прямо из Трои,

В Боги –

Служить уходили герои.

51

ЗИМА НАШЕЙ СТАРОСТИ

Зима нашей старости

Тоже прекрасна.

Мост не сорвёт.

И река не опасна.

И в этом покое,

И в этой неспешности

Какое-то таинство

Высшей безгрешности.

Какая-то прочность

Чего-то прямого,

Когда и не хочется

В жизни другого.

Нет ложных движений.

И нет торопливости.

И всё горячей

Огонек справедливости.

И чувство достоинства,

Чувство терпимости

Становятся знаками

Необходимости.

И я говорю вам

Всевёрстно, всегласно:

Зима нашей старости

Тоже прекрасна.

52

***

Я здесь часто во сне летаю.

Разбегусь — и начну летать.

Видишь, лебеди сбились в стаю,

Чтобы с неба луну достать.

Я вожак их. Я птичий кормчий.

Мы летим на одной волне.

Я привёл их на берег отчий,

И они благодарны мне.

Небо крыто лебяжьим пухом,

Тянет горьким дымком костра.

Шевелит волосатым ухом

Подо мной Аю-Даг гора.

Я лечу. Я сейчас летаю

То в одном, то в другом краю.

Вместе с Африкой я светаю.

Вместе с Азией солнце пью.

Выси трепетны. Дали сини.

Небо можно рукой достать.

Воздух, что ли, такой в России –

Так и тянет летать. Летать.

53

БАЛЛАДА ОБ УЛЫБАЮЩЕМСЯ АНГЕЛЕ

У ангелов крылышки чёрные. Я утверждаю. Чёрные.

Я видел такого ангела, что в библии нету таких!

Перед его белизною — снега отступали горные.

И даже стеснялись лебеди, когда он глядел на них.

Он мог, если вам угодно, любой прозвенеть струною.

Тонкою или толстой. Как пожелаете вы.

Но я утверждаю — слышите! — под этою белизною

Пряталось очень чёрное. От пяток до головы.

Я помню этого ангела. Он был белокур и светел.

Очень добролюбивым. Услужливым. И живым.

Но каждое доброе дело он галочкой жирной метил.

И в аппарате бога считался передовым.

К нему приходили старцы. К нему приходили вдовы.

Дети погибших воинов шли к нему в кабинет.

Уста его были сахарны. Улыбки были медовы.

Ангельская сорочка всё время струила свет.

Я тоже бывал у ангела, как грешнику полагается.

Любил он играть мелодии на нежной своей трубе.

Бойтесь улыбок ангела! Ангелы притворяются.

Ангелы улыбаются только самим себе.

Как я её ненавижу, дежурную эту гримасу.

Это движение кожи без движения души.

Они надевают гримасу и не снимают по часу.