Сто сорок писем Василия Белова

Тут можно согласиться с Гаврилиным и Беловым в оценке всепроникающей музыки бездарей на экраны телевидения, на концертные площадки, в театры и кинематограф. Их зависть и ненависть ко всему подлинно народному, да еще и с русским духом – безгранична, она всепожирающа. Ее опасность как для музыкального сообщества, так и для народа – очевидна. Но в чем нельзя согласиться с нашими великими подвижниками Гаврилиным и Беловым – эти творческие грызуны Стравинские не особо и наказаны жизнью, если их бездушное и умопомрачительное творчество с утра до вечера пропагандируется в средствах массовой информации. Про них бубнят, их имена вдалбливают в сознание затравленного телевидением народа, а про величие и талант Гаврилина боятся сказать даже одно слово.

Письмо шестьдесят пятое

Анатолий Николаевич!

Помилосердствуй! Я не успеваю осваивать твои материалы. Все лежит замертво.

До свидания. В. Белов. 20 октября 2004 г.

Меня так зацепила повесть Белова о композиторе Гаврилине, его размышления о «пагубной для русского самосознания эстетике» композиторов, чьи музыка и песни не возвышают душу человека, не зовут его к высоким нравственным вершинам, а наоборот отупляют, опошляют, делают Иванами, не помнящими родства. Резко отрицательное отношение Белова к рок-музыке давно всем известно. Но незамеченной остается нравственная тревога по поводу воспитания в подрастающем поколении патриотизма, ответственного отношения к сохранению в человеке русского характера, некой русскости, коя связывает настоящее с прошлым…

Журнальный вариант повести говорил о том, что произведение еще не закончено, автор продолжит дополнять и расширять его важными деталями. И я решил помочь в поиске таких деталей писателю. Стал подыскивать ему статьи из журналов и газет на тему развития народного песенного творчества, о музыкальной сущности русского народа, о фольклорных традициях отечественных композиторов.

Так писателю могла помочь, с моей точки зрения, то есть дать хороший толчок к размышлениям, беседа с народным артистом России, руководителем Государственного академического ордена Дружбы народов Кубанского казачьего хора Виктором Гавриловичем Захарченко, опубликованная 14 сентября 2004 года в газете «Сельская жизнь» под названием «Я родился в фольклорном заповеднике».

Разве может не быть полезным в размышлениях о предназначении музыки такой фрагмент этой беседы:

«Благоговею перед классикой. Мною собрана обширная фонотека произведений многих выдающихся композиторов. Назову лишь то, что мне ближе всего по духу, откуда я черпаю силы и вдохновение. Это несколько комплектов записей симфоний Бетховена в исполнении знаменитых оркестров, весь Чайковский, Моцарт, Бах. Самозабвенно люблю Прокофьева, Рахманинова, Гаврилина, Свиридова. Последний, по моему убеждению, представляет собой квинтэссенцию музыкальной сущности русского народа. А вообще мое мнение такое: то, что не выражает национальный дух и базируется только на профессиональной технике, умении, индивидуальной способности композитора и исполнителя, – не имеет отношения к настоящей музыке».

Здорово. Лучше не скажешь. Всенароднолюбимый руководитель казачьего хора не только разделил печаль Василия Белова об отсутствии на телевидении шедевров отечественных композиторов, воспитывающих национальное самосознание, но и назвал причины такой беды.

Из многих проблемных статей о музыке, я выслал и копию старой беседы двух профессиональных литературоведов Виктора Чалмаева и Виктора Кожемяко, посвященную творчеству Василия Белова и опубликованную 24 октября 2002 года в газете «Советская Россия» под названием «Вертикаль жизни». Она наверняка лежала у писателя в архиве. Но мне хотелось подчеркнуть данной публикацией, что смелые его размышления в повести давно поддержаны и разделяемы большинством русских мыслителей и подвижников.

Два года назад я подчеркнул жирными линиями особо взволновавшие меня мысли двух литературоведов. Они и в этот раз оказались для меня важными и остро правдивыми:

«Виктор Кожемяко: Вы ведь писали тогда, что Василий Белов по-своему обогатил понятие нашего патриотизма.

Виктор Чалмаев: Сейчас, на протяжении многих лет, мы уже твердо осознаем, что действительно это так. И Белов, и Шукшин, и Распутин ввели как бы новую составляющую в наше понимание патриотизма. Сначала приглушенно она зазвучала, а потом все более сильно.

Философ Ильин говорил, что сущность русского характера – это молитва, терпение и юмор. В этом много истины. Но появился русский характер у Белова и других его собратьев по литературе, в чем-то обогащенный XX веком. Это уже не Платон Каратаев, нет! Это люди высокого достоинства, умеющие отстаивать в вязкой и трудной борьбе то, что им дорого. Вот «Все впереди» потом у него появилось…

В.К.: Это как раз писательский взгляд на противоборство с чем-то очень чуждым. И недаром он вызвал реакцию такую обостренную!