Сто сорок писем Василия Белова

Статью о лесе еще не читал, но ты ведешь себя молодцом, как и всегда. Лыкошины и Ганичевы отсохнут, так что подумай лучше о своем здоровье.

Скажи привет Гале и сыну, и Стекольщикову, и Хомутову. А мы с женой решили подождать с поездкой в столицу. Ждем результат здешнего лечения и решения местного консилиума. Кстати, я уже начал бродить с палкой, хоть и с помощью Оли. Значит, какой-то результат имеется. Не знаю, верно ли наше решение, но подождем хотя бы до октября.

До свидания.

В. Белов. 5 августа 2005 г.

За работой алтайского губернатора Михаила Евдокимова следила вся страна. Имею в виду думающую ее часть. Справится ли с экономикой и сельским хозяйством бывший артист, участник пошлых телепередач «Аншлаг»?! Будет ли помогать оппозиционному губернатору олигархическое правительство, чей кандидат проиграл, или будет мешать?! Но неожиданно из артиста быстро получился дельный организатор, и положение в региональной экономике стало улучшаться.

Анатолий Заболоцкий то и дело улетал на Алтай. Ездил с Евдокимовым по городам и селам и видел, как сибиряки с доверием относятся к его начинаниям, проектам и программам. А когда возвращался в столицу, то рассказывал мне, как народ признал в губернаторе хозяина, как в культурной жизни Алтая все чаще зазвучали русские песни и в сознательной части населения пробуждалось чувство национального самосознания. У меня не было оснований не доверять другу Заболоцкому, который в отличие от другого известного сибиряка-артиста Валерия Золотухина, выступившего на выборах против Евдокимова, поддерживал его не только во время тяжелой избирательной компании, но и после нее. Я радовался вместе с ним каждой построенной дороге, каждой восстановленной больнице.

И вдруг на самом взлете подвижнической деятельности Евдокимова настигает смерть. Заболоцкий по сей день считает, что его друга убили, подстроив дорожную аварию. Отсюда понятны душевные переживания Василия Белова. Друг Заболоцкого был его другом.

А плохое отношение к Ганичеву вдруг вновь прорвалось в письме. Белов пишет, устав от постоянных склок, затеваемых в Союзе писателей: «На Ганичевых наплевать…», «Лыкошины и Ганичевы отсохнут…». Ему хотелось, чтобы руководитель Союза писателей отстаивал права собратьев по перу, добивался финансирования толстых журналов, помогал с изданием книг и т. д. Чуть раньше о бездеятельных ганичевых Белов написал в «Литературной газете». То была заметка в рубрике «К 70-летию Союза писателей СССР». 4 августа 2004 года до скандала вокруг Церетели он заявил:

«Я хотел бы, чтобы Союз писателей возродился бы снова. А как восстановить – я не знаю. В ту пору со стороны государства и партийных органов мы, писатели, испытывали доброе к нам расположение. Я коммунистов не очень люблю, но благодаря главному коммунисту Вологды Анатолию Семеновичу Звягину многие писатели получили квартиры, в том числе и я. Это надо признать. Это факт. Благодаря этим квартирам мы выжили. Благодаря вмешательству Михалкова (а он тогда был председателем Российского Союза) была издана моя пьеса об Александре Невском и поставлена в Академическом театре. Нынешние руководители писательских организаций абсолютно не в состоянии что-либо сделать хорошее для писателей по определению».

Тут звучит не обида Белова, а констатация факта. Однако, почему Сергею Михалкову удалось добиться постановки пьесы «Князь Александр Невский», а Валерий Ганичев даже не предпринимал попытки? Он и за повесть о композиторе Гаврилине не хлопотал.

Это не он, а Валентин Распутин выпросил у Президента страны денег на поддержку толстых литературных журналов.

У меня давно сложилось впечатление, что Ганичев бездеятельный чиновник. И прежде чем Белов посоветовал мне «на Ганичевых наплевать» я написал Василию Ивановичу два письма, в которых выразил иную претензию к руководителю писательской организации: почему он борется не с западниками и русофобами, а с русскими патриотами?

Первое письмо ушло 13 июля 2005 года. В нем, в частности, говорилось: «В газете «Труд» наши писатели Ганичев и Лыкошин опубликовали открытое письмо ко мне, в котором заступились за Церетели и поддержали его. Это очень меня удивило. Как могут русские писатели и художники не понимать, где исконно национальное и традиционное искусство, а где кич, попса и идолопоклонство? Мы с вами против, и Распутин, и Брюсова, и Ямщиков, и Пашкин, и Крупин, и Лихоносов, и Потанин… А Лыкошин, Лощиц и Ганичев – за. Поясните.»