Сто сорок писем Василия Белова

«От него узнали: не нужно и даже вредно оборачивать верхний, самый плодородный слой почвы. Вопреки утвердившемуся мнению, отвальная вспашка сама по себе не решает проблемы уничтожения сорняков. Нужна целая система мер. Для зерновых колосовых культур в большинстве случаев требуется глубокое рыхление почвы. Многое почерпнули тогда из книги американского фермера Э. Фолкнера «Безумие пахаря», изданной у нас небольшим тиражом по настоянию Терентия Семеновича Мальцева. Нынче дружные всходы озимых в своем хозяйстве получаем даже в условиях осенней засухи. Посевы пшеницы противостоят пыльным бурям, морозам и бесснежным зимам. И урожаи с прежними не сравнить».

Белов прочел статью и тотчас позвонил.

– У тебя книга Фолкнера «Безумие пахаря» есть? – спросил он.

– Нет, – ответил я.

Из трубки продолжал доноситься ровный, ласково-добро-желательный басок:

– А ты ее читал?

– Хотелось бы прочитать, но пока не видел эту книгу…

– Вот и я не читал, – вздохнул Белов. – Если брошенная земля родит от силы пять-семь центнеров хлеба, то земля, с которой снят верхний плодородный слой и глубоко запахан, дает не на много больше. Я поддерживаю Мальцева… А тебе нужно книжку Фолкнера переиздать.

Телефон писателя Александра Арцибашева, с кем я был хорошо знаком, я тотчас в разговоре сообщил Белову. Он поблагодарил, сказал, что пишет статью, и ему нужно посоветоваться по одному вопросу со знающими крестьянскую современную жизнь.

Арцибашев рано ушел из жизни. Но оставил в наследство будущим поколениям, тем, кто озаботится возрождением русской деревни и национального уклада в ней, большое количество умных книг. Среди них – «Посвяти земле жизнь», «Прости, отец», «Дождаться яблонего цвета», «Крестьянский корень», «В той неброской стороне» и т. д. Все они мною прочитаны с карандашом в руках. А последний труд Арцибашева «Горькое жито» – моя настольная книга. В ней, как справедливо сказано в аннотации, – «правда о русской деревне, пережившей не одну «реформу», но так и прозябавшей в нищете». Белов не успел увидеть и прочесть эту книгу. Она вышла в издательстве «У Никитских ворот» в 2013 году. Без валидола ее читать невозможно.

В этой объемистой книге, собравшей уникальный, без преувеличения, исторический материал, есть, кстати, очерк «Не угасай, Тимониха». Арцибашев много писал о творческом и подвижническом труде Белова. Они были единомышленниками. Но в этом очерке точно передается и трагедия, и настроение, и гаснущий колорит уходящих деревень, а также переживания писателя-самородка из Тимонихи.

После неудачной попытки Арцибашева избраться депутатом Госдумы мы встретились у меня в кабинете, и он первым делом спросил о Белове. Я ему рассказал, как дважды вывозил того в родную Тимониху, без которой он не мог ни дышать, ни работать, а одолеть дальнюю дорогу одному было не под силу.

Прошло время, и в очерке Арцибашева «Не угасай, Тимониха» я увидел отголоски нашего разговора. Он и начал писать как раз с него:

«С великой печалью воспринял из Вологды весть о том, что в родной деревне писателя Василия Ивановича Белова – Тимонихе, что в Харовском районе, не осталось ни одного жителя. Помнится, работая в сельском отделе газеты «Правда», часто звонил туда и подолгу беседовал с Беловым о крестьянских бедах. В отсутствие писателя к телефону подходила его покойная матушка Анфиса Ивановна – мудрая, рассудительная, душевная женщина. До сих пор в памяти ее проникновенный голос. Жаль, не довелось увидеться. Сам Василий Иванович в последние годы сильно хворает и редко выбирается в деревню. Разве друзья свозят по лету на денек-другой в родной дом, чтобы дохнул вольного воздуха, попарился в баньке. Мне кажется, это поддерживает его больше, чем лекарства. Представляю, сколь тяжко Белову думать о исчезающей крестьянской России».

В наших разговорах с Беловым часто звучала фамилия Арцибашева. О нем можно было говорить только хорошо. Именно этому правилу следовал известный литератор Григорий Калюжный: «Нужно сказать, что творчество Арцибашева, зародившееся, как он сам считает, под влиянием И.А. Бунина, по своему направлению весьма созвучно творчеству таких писателей, как Ф.А. Абрамов, В.И. Белов, В.В. Личутин, В.Г. Распутин. И в то же время созданное им позволяет говорить о его независимой от них самобытности, и прежде всего в плане избираемых сюжетов. Внешне сюжеты Арцибашева не выходят за рамки повседневной жизни большинства его сельских персонажей. Они прямолинейны и до того просты и прозрачны, что как бы и мелковаты даже для быто-бытийного содержания. Однако эта сюжетная прозрачность обманчива, она подобна прозрачности северного глубоководного озера, когда в ясную тихую погоду кажется, что до его дна можно дотянуться рукой, а в действительности, погрузившись в него, уходишь в холодную глубину, но, так и не достигнув дна, выныриваешь и видишь вновь обретенный мир в совершенно новом, до слез желанном свете. Так и проза Арцибашева таит в себе немало неожиданностей».

А какую потрясающую характеристику дал Арцибашеву другой маститый писатель Иван Уханов: