Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

«Царство Сатаны и папы» — демоны коронуют римского понтифика, сидящего на престоле в гигантской пасти, символизирующей преисподнюю. Родство папства с силами тьмы подчеркнуто еще тем, что у одного из бесов (в верхнем левом углу) на голове выбрита монашеская тонзура. Сам понтифик изображен с ослиными ушами. Эта деталь, видимо, призванная осмеять его псевдомудрость, была позаимствована у средневекового шутовского колпака.

В XVI в. протестанты порой использовали ослиные уши для унижения католических «идолов». В 1524 г. в Цвиккау (Саксония) группа иконоборцев, оснастив образ св. Франциска Ассизского ослиными ушами, петушиными перьями и колокольчиками, установила его на городском фонтане, а потом сожгла.

Ослиные уши как унизительно-дьявольский знак можно встретить и в католической иконографии. Для этого стоит присмотреться к фигуре античного царя Миноса, которого Микеланджело изобразил как привратника преисподней на фреске в Сикстинской капелле. На средневековых изображениях Страшного суда в центре ада обычно восседала колоссальная фигура его повелителя — Сатаны. Однако у Микеланджело мы видим лишь вход в преисподнюю и Миноса, который его охраняет. В греческой мифологии тот был одним из трех судий загробного мира, а в «Божественной комедии» Данте, ставшей источником для Микеланджело, превратился в демона, который сортирует души грешников на входе во второй круг ада.

93 b. Пьер Сала. Книжица о любви. Франция, первая четверть XVI в.London. British Library. Ms. Stowe 955. Fol. 9r

Мудрец пишет портрет шута, а шут — мудреца. Паяц одет в колпак с ослиными ушами. Из-за его спины выглядывает марот — небольшой жезл, увенчанный головой шута в точно таком же колпаке, как у хозяина.

93 c. Микеланджело Буонарроти. Страшный суд. Фреска в Сикстинской капелле. Ватикан, 1536–1541 гг.

Одним из главных орудий атаки на Рим, конечно, стали монстры — чудовища, (якобы) появившиеся на свет и истолкованные как Божий знак, разоблачающий дьявольскую природу папства, и чудовища, созданные воображением художников, стремившихся как можно больнее уколоть ненавистных «папистов» (97–99). В эпоху Реформации и религиозных войн, которые охватили Европу в XVI–XVII вв., и католики, и протестанты буквально грезили монстрами и другими знамениями. По обе стороны баррикад восторжествовало чувство, что мир как никогда погряз во грехе, последние времена у порога, и, чтобы остановить божий гнев, который вот-вот испепелит нечестивцев и тех, кто потворствует их нечестию, нужно как можно скорее покаяться и обратиться к Богу (как именно следовало это сделать, каждая из сторон, само собой, понимала по-своему).

94. Ян ван Эйк. Страшный суд. Нидерланды, ок. 1440–1441 гг.

New York. The Metropolitan Museum of Art. № 33.92ab

Епископ (в белой митре) и кардинал (в красной шляпе) в глубине преисподней (в нижней части иллюстрации).