Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Поделом! Открылось в эти числа.А как она на парне висла!Припомни танцы, и гульбу,И громкую их похвальбу.Вертелась с ним неосторожноВ саду, в распивочной, в пирожной,Себя считала краше всех,Воображала, что не грехПодарки брать от бедокура,С ним разводила шуры-муры.Избаловался молодец.Вот и девичеству конец.

Гретхен

Жаль бедную!

Лизхен

Жалеешь ты?А безотлучно день за прялкойПросиживать до темнотыНам не было с тобою жалко?
Тем временем она тайкомХодила к своему миленку,Тоски не ведала с дружком.Теперь за это ветрогонкаОтведает епитимьи:Наденет девка власяницуЗа эти подвиги свои.[85]

Гретхен

Он должен был на ней жениться.

Лизхен

Найди такого дурака!Напутал, да и дал стречка.И то: не клином свет сошелся!

Гретхен

Он плохо с нею обошелся.

Лизхен

Брак не спасет от срамоты:На свадьбе парни ей цветыСорвут со свадебной фаты,
А девки перед дверью домаНасыплют отрубей с соломой.[86]

(Уходит.)

Гретхен

(возвращаясь домой)

Как смело хмурила я брови,Как предавалась я злословью,Как я строга была, когдаСлучалась с девушкой беда!Как из избы тогда надменноЧужой я выносила сор!Как не жалела слов, позорИзобличая откровенно!И вдруг какая перемена!Сама не лучше я сестер.Куда я скроюсь с этих пор?Куда я сделанное дену?Но то, что сердце завлекло,Так сильно было и светло!

На городском валу[87]

В углублении крепостной стены изваяние скорбящей Божией Матери, перед нею цветы в кувшинах. Гретхен ставит свои цветы к прочим.

Гретхен

К молящейСвой лик скорбящийСклони в неизреченной доброте,С кручинойСмотря на сына,Простертого в мученьях на кресте,И очиВозведшиЗа помощью отчей в вышине!Кто знает,Как таютПо капле силы у меня внутри?Лишь пред тобой я вся как на ладони.О, пожалей меня и благосклоннейНа муку и беду мою воззри!Где шумно, людно,
Дышать мне трудно,Поднять глаза на посторонних срам,А дома волюСлезам от болиДаю, и сердце рвется пополам.Я эти цветики в букетеСлезами облила,Когда сегодня на рассветеИх для тебя рвала.Меня застало солнце в спальнойДавным-давно без сна.Я думою своей печальнойБыла пробуждена.Спаси меня от мук позора.Лицо ко мне склоня!Единая моя опора,Услышь, услышь меня!

Ночь. Улица перед домом Гретхен[88]

Валентин, солдат, брат Гретхен.

Валентин

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное