Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Какая грязь!Вся кровь от ярости зажглась.Как твой стыдливый слух тревожит,Едва я прямо назовуТо, без чего по существуТвоя стыдливость жить не может!Ну что же, лги и лицемерь,Насколько совести хватает,Однако вот о чем теперь:В своей конурке Гретхен тает,Она в тоске, она одна,Она в тебе души не чает,Тобой жива, тобой полна.Ее любовь, как ширь разлива,Без удержу, без берегов,А сам ты присмирел трусливоИ руки умывать готов!Чем созерцать, как за опушкойМерцает хор ночных светил,
Ты б приунывшую подружкуЗа жар любви вознаградил!Она в окошко наблюдает,Как тянут тучи без числа,И дни и ночи распевает:«Когда б я ласточкой была!»Она то шутит, то ненастьеТуманит детские черты,Ее глаза по большей частиЗаплаканы до красноты.

Фауст

Змея! Змея!

Мефистофель

(про себя)

Да, вижу я,Что клюнуло, душа моя!

Фауст

Сгинь, искуситель окаянный,О ней ни слова, негодяй,И чувственного урагана,
Уснувшего, не пробуждай!

Мефистофель

А девочку терзает страх,Что ты остыл к ней и в бегах.

Фауст

Где б ни был я, в какие бы пределыНи скрылся я, она со мной слита,И я завидую Христову телу:Его касаются ее уста.

Мефистофель

Я вспомнил пастбище средь розИ ланей, символы желанья.

Фауст

Прочь, сводник!

Мефистофель

Ты меня до слезСмешишь потоком этой брани.Создав мальчишек и девчонок,Сам бог раскрыл глаза с пеленок
На этот роковой вопрос.Что ж растерялся ты? Вперед!Тебя свиданье с милой ждет,А не палач, не эшафот!

Фауст

Ах, даже к ней упав на грудьИ в неге заключив в объятье,Как мне забыть, как зачеркнутьЕе беду, мое проклятье?Скиталец, выродок унылый,Я сею горе и разлад,Как с разрушительною силойЛетящий в пропасть водопад.А рядом девочка в лачугеНа горном девственном лугу,И словно тишина округиВся собрана в её кругу.И, видишь, мне, злодею, мало,Что скалы с места я сдвигалИ камни тяжестью обвала
В песок и щебень превращал!Еще мне надобно, подонку,Тебе в угоду, палачу,Расстроить светлый мир ребенка!Скорей же к ней, в ее уют!Пусть незаметнее пройдутМгновенья жалости пугливой,И в пропасть вместе с ней с обрываЯ, оступившись, полечу.

Мефистофель

Опять кипит, опять в обиде!Ступай утешь ее, глупец!В смятенье выхода не видя,Ты думаешь: всему конец?Ты был всегда храбрец мужчина,Так что ж ты пятишься назад?Что оробел ты, дурачина,Когда тебе сам черт не брат?

Комната Гретхен[80]

Гретхен

(одна за прялкой)

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное