Страх звёзд

— Мелкий ублюдок, — прохрипела она. — Попал даже с закрытыми глазами.

— Лучше бы он в меня попал!

Лада посмотрела на Томаша.

— Нет, капитан. Тебе ещё команду спасать.

— Не вздумай! — крикнул Томаш. — Ты — сильная! Ты справишься! Слышишь меня?

— Конечно, я сильная. — Лада попыталась улыбнуться. Зубы у неё покраснели от крови. — Подумаешь, какой-то лазерный резак. Что он может мне…

Она не договорила. Рот её широко раскрылся. Она захрипела. Глаза закатились.

— Медичка! — крикнул Насир.

Тяжёлый чемоданчик грохнулся на пол. Яркий свет внезапно сменился сумраком, перед глазами у Томаша стала смыкаться темнота. Насир что-то кричал, шипел шприц, со щелчком вылетали капсулы для инъекций — как стреляные гильзы.

— Томаш, — сказала Фён, — у тебя лицо совершенно белое.

Томаш несколько раз моргнул.

— Всё… в порядке, — пробормотал он.

Он по-прежнему судорожно сжимал рану у Лады на груди. Кровь не останавливалась.

— Убери руки, херзац его! — крикнул Насир. — Чего ты жмёшь там?

Томаш поднял руки. С ладоней стекала кровь. От резкого, отдающего страшной сладостью запаха все кишки перекрутились в животе. Он поднялся на ноги и чуть не упал, привалившись к стене. Насир и Фён копошились над телом. На секунду ему показалось, что Лада уже умерла, а они зачем-то раздевают её труп.

— Прекратите, — пробормотал он. — Оставьте её! Что вы делаете? Вы…

Темнота сгущалась. Томаш был уверен, что лампы в коридоре гаснут, и весь корабль медленно погружается во мрак.

* * *

Насир хлопал дверцами ящиков на кухне, хотя наверняка и сам не понимал, что ищет. Томаш сидел, слепо уставившись на блестящую столешницу. Фён ела едва разогретый синтостейк, яростно раздирая его ножом и вилкой.

— Как ты можешь сейчас есть? — спросил Томаш.

Фён подняла голову.

— Я всегда ем, когда… — Она не договорила. — Ты бы лучше сам поел. Выглядишь так, как будто в несвист сейчас хлопнешься.

— Не могу ничего есть. — Томаш потёр влажный от пота лоб. — Почему ж вы резак-то не убрали? Все же видели, что Джамиль совсем с катушек слетел!

У Фён нервно дёрнулся уголок рта.

— Закрутились, столько всего навалилось. Я капсулу осматривала. Лада сказала, что в ней… В общем там терминал медицинский, с показаниями. Я проверяла…

Насир размашисто хлопнул очередной дверцей, и в настенном шкафчике что-то жалобно зазвенело.

— Чего ты ищешь там?

— Тинктура на столе, Насир, — сказала Фён. — Если тебе она нужна.

— Адыр елдыш! — Насир плюхнулся на стул, схватил бутылку и отхлебнул из горла. — Если бы этот хаволь себе башку не отстрелил, я бы сам его сейчас…

Он резко поставил бутылку обратно — с такой силой и ненавистью, словно хотел пробить столешницу — и сдавил пальцами воздух, разрывая воображаемое горло.

— Я бы тоже, — сказал Томаш.

Фён отпилила ножом бледный кусок синтостейка, подняла его на вилке и посмотрела со странным отвращением.

— С меня хватит! — Она бросила вилку и отодвинула тарелку. — Наелась.

— А меня от одной мысли о еде… — пробормотал Томаш.

Фён виновато взглянула на него, склонив голову.

— Лада выживет. Ты же сам сказал — она сильная. Всё будет хорошо.

— Сильная, — сказал Томаш. — Сильная, да.

— Убить мало! — процедил сквозь зубы Насир и снова схватил бутылку.

— Он ведь до сих пор там валяется, — сказала Фён.

— Пусть валяется! Не до него сейчас! — Насир приложился к бутылке.

— Что ты проверяла? — спросил Томаш.

— Что? — Фён хлопнула глазами.

— В терминале медицинском. Где Аскар лежит.

Фён пододвинула к себе стейк.

— Твой друг в глубокой искусственной коме, его поддерживает аппарат. Все жизненные процессы замедлены так, что их сам терминал едва показывает. А мозговая активность наоборот — очень высокая. — Фён поморщила лоб. — Такое впечатление, что только мозг живой и остался.

— Что с ним произошло?

— Кожа в химических ожогах, а ещё от него фонит, как от реактора. Очигледно, его в кому поэтому и ввели. Если бы раны его не доконали, то с такой дозой радиации он бы долго не протянул.

— Но кто-то же, херзац матерах, должен был его туда положить!

— Одна из тех мумий, которых мы нашли?

— Страшно представить, что тут произошло, — сказала Фён. — Капсула в этой части корабля одна, кто-то решил спасти его ценой собственной жизни.

— Он же, херзац его, всё равно не жилец!

Фён пожала плечами.

— Вероватно, тот, кто его положил, и сам был не жилец. А потом принял что-нибудь и заснул вечным сном. Когда такая доза радиации, то лучше уж так. Я и сама, скорее, в шлюз выйду, чем буду собственные органы отрыгивать.

Несколько минут все молчали.

— Значит, — заключил Томаш, — медицинская капсула в рабочем состоянии.

— В рабочем. Я же говорю. Работает яко ходинки. Да и капсула навороченная — не хуже, чем на нашем крейсере была.

— С режимом регенерации?

— Вероватно, да.

Томаш резко поднялся из-за стола.

— Ты чего? — испуганно взглянула на него Фён.

Томаш не ответил и быстро вышел из камбуза. Фён побежала за ним.

— Ты чего хочешь? — крикнула она. — Погоди, не беги так сильно! Тебе бы…

— Знаю, — бросил Томаш через плечо. — Мне бы прилечь. Но я уже належался.