Страх звёзд

— Не перебивайте!

На щеках Валии прорезались глубокие, расходящиеся лучами морщины.

— Альтаам не способен передавать большие объёмы данных, но при достаточных затратах энергии даже такой большой корабль, как «Ивердан», можно мгновенно послать хоть на край вселенной. Весь наш космос состоит из повторяющихся частиц, как из бесконечных отражений. Достаточно нащупать связь между этими частицами, пробудить её, привести частицы в движение — и можно воссоздать любую материю.

Кривые морщины изрезали лицо Валии, как источенную временем маску. Она постарела на десятки лет за несколько секунд.

— Во время работы нашего двигателя произошла авария, и «Ивердан» раздвоился, отправился одновременно по двум координатам. Тот корабль, на которым вы находитесь, перенёсся на тысячи световых лет от сектора. Но в результате аварии не родились два разных корабля — есть по-прежнему один-единственный «Ивердан», который из-за ошибки в маршрутном компьютере разнесён в пространстве и времени.

— Но если действительно есть второй «Ивердан»… — начал Томаш.

Валия его уже не слышала. Её губы, иссечённые чёрными трещинами, едва двигались, но говорила она ровным и спокойным голосом, не замечая творящихся с ней перемен.

— Оба образа «Ивердана», существующие в нашей вселенной, тесно связаны между собой, как неродившийся ребёнок с матерью. Эта связь важна для нас так же, как синхронность для альтаама. Без неё мы разрушаемся, превращаясь в белый шум, в рябь на воде — возвращаемся в тот хаос, из которого были созданы.

Жидкие волосы Валии выпали, оголив уродливый, как у мумии, череп. Похожие на гипсовую крошку куски кожи посыпались со щёк.

— Я и сама чувствую, как начинаю разрушаться, теряю себя и тону в этом хаосе. Как будто становлюсь кем-то другим, другой личностью, в которой сохраняется лишь маленькая тлеющая крупица меня прежней.

Её измученные губы застыли, отказываясь повиноваться, а нос искривился, как будто лицо разрывало от взрывной декомпрессии.

Валия каким-то нечеловеческим усилием продолжала говорить.

— Из-за вас на «Ивердане» появился вахар — это безумное чудовище, которое стало уничтожать всё вокруг. Вахар поглощал информационные потоки, убивая нас всех. Каким-то образом он нарушил синхронизацию между кораблями, и всё здесь стало превращаться в ночной кошмар. Из-за вас!

Лоб Валии треснул, разошёлся посередине, как расколотый камень, и её лицо, которое мгновение назад ещё сохраняло узнаваемые черты, осыпалось серой, точно пепел, пылью.

Перед Томашем теперь возвышалось страшное безликое изваяние.

— Я так старалась спасти то, что от нас осталось, — звучал её голос. — Я делала всё, что было в моих силах, но я не могла предугадать, что появитесь вы со своим вахаром! А теперь вы тоже здесь заперты! Мы медленно разрушаемся, распадаемся на части — и вы вместе с нами!

Тело Валии скрутило, как в предсмертных конвульсиях, руки скрючились, согнувшись в невозможных местах, а шея вывернулась на излом. Кожу на плечах прорезали кости, вылезли наружу рёбра. Она застыла, подобно памятнику страданию, и разлетелась, как упавшая на пол гипсовая фигурка, сотней мелких осколков.

Томаш попятился, уткнулся во что-то ногами и свалился в ложемент.

Тут же всё затихло.

Потолочные лампы светили вполсилы, по углам рубки собирался спокойный мрак, а голографический экран показывал скучные мерцающие звёзды, причудливый узор которых давно перестал удивлять.

Томаш поднялся, шагнул к гермодвери — и та, уловив его движение, тут же открылась.

* * *

— Мой друг! — Аскар улыбнулся во весь рот и увесисто похлопал Томаша по плечу. — Вот ты где! Мы тебя потеряли! Пойдём!

Он потянул Томаша за руку в окутанный полумраком коридор.

— Что происходит? — пробормотал Томаш. — Я только что говорил с Валией, но она…

— Валия тоже ждёт тебя! Все давно тебя ждут! Пойдём! Ты разве не проголодался? Мы живые люди, нам надо иногда есть!

Аскар расхохотался, решив, что выдал искромётную шутку.

— Слушай, — сказал Томаш, — мне кажется, со мной что-то не так. Я помню, как мы с тобой разговаривали, зашли в рубку, но потом появилась Валия, и она…

— Торжественный обед! — с пафосом произнёс Аскар и покачал указательным пальцем. — Не ожидал, да? Мы думаем, это последняя наша трапеза здесь, и решили провести её, как подобает. Как в старые времена.

Он подмигнул Томашу.

— Последняя трапеза?

— Да. Странную ты взял манеру — постоянно переспрашивать. Ты разве не забыл, что мы отправляемся домой? Благодаря тебе мы поняли как! — Аскар обхватил одной рукой Томаша и прижал к себе, едва не переломав все кости. Томаш уткнулся носом ему в плечо. — Мы поняли, что нет смысла бороться с вахаром. Надо просто…

Аскар застыл посреди коридора, уперевшись взглядом в потолок. Он отпустил Томаша, и руки его безвольно повисли вдоль тела, как у тряпичной куклы.

— Надо просто — что?

— Надо просто… — проговорил Аскар. — Неважно. — Он тряхнул головой. — Наш ждёт торжественный обед, ты же помнишь? Мы всё обсудим на обеде!

Он схватил Томаша за руку и бодро потащил через коридор. Свет мерцал у них за спиной.

— Погоди! Ты мне так руку оторвёшь!