Страх звёзд

— Главное, чтобы горела, херзац его так! — выдал Насир. — Тебе тоже? — повернулся он к Джамилю.

— Нет-нет! — Джамиль задёргал головой. — У меня есть дела, важные дела! Я, пожалуй, пойду.

Они остались втроём.

— И хорошо! — осклабился Насир и принялся разливать по стаканам. — Нам больше достанется!

— Что-то ты разбавлять перестал! — усмехнулся Томаш.

— Во мне разбавится!

Они выпили. Фён закашлялась и прикрыла ладонью рот, скорчившись так, словно ей перекрутило все внутренности.

— Ох и херзац! — прохрипел Насир. — Аж кишки гудят!

— Мерзость какая! — выдавила из себя Фён. — Это же технична тикутина! Я дышать не могу!

Она глотнула воздух ртом.

— Заначка на то и заначка. — Томаш подлил себе из бутылки. — Или вы марочную тинктуру ожидали? Мы же как обычно — сначала всё хорошее выпьем, похуже напоследок, а если уж решили приберечь для лучших времён, то там полный…

— Замумлат, — закончила за него Фён.

— Удивительная гадость! — Насир посмотрел на бутылку со странной смесью восхищения и омерзения.

— Можете не пить, мне больше достанется! — передразнил его Томаш.

— Нет уж! Елдыш тебе!

Насир схватил бутылку и плеснул себе в стакан. Он уже потянулся к стакану Фён, но та испуганно замотала головой.

— Что ж, — проговорил Насир, — может, первое впечатление…

Он резко выдохнул, зажал пальцами нос и опрокинул в себя тинктуру, как тошнотворное лекарство. И тут же скривился, прижав руку к груди.

— Нет, это полная хараза! Хуже я ещё не пил! — Он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — А ещё есть?

Томаш рассмеялся.

— Нет, я всё облазил. Это вся наша тинктура. Вернее, весь наш замумлат. Так что, может, стоит поберечь? Выпить, судя по всему, нам ещё не раз захочется.

Насир кивнул.

— Давай ещё по одной — и хорош. А то меня и правда с ног свалит. Крепкая хараза! — Он взял бутылку и поднял её на свет, пытаясь разглядеть что-то в мутной маслянистой массе. — Как они вообще, — пробормотал Насир, — добились такого эффекта? И цвет какой-то неправильный.

— Да не тинктура это! — сказала Фён. — Хапуру обычную каким-то дерьмом разбавили!

Она поморщила губы.

— Точно не будешь? — подмигнул ей Насир. — Давай пару капель за компанию.

Фён напряжённо уставилась на бутылку.

— А, додьявола! — махнула она рукой. — Давай. Только тост, может, какой скажете? Или на Бакаре не принято?

— На Бакаре вообще пить не принято, — сказал Насир, разливая тинктуру по стаканам.

— Ах, точно!

— Но тост можешь предложить! — Насир поднял стакан. — За что там пьют обычно? За знакомство!

— За знакомство третью пить как-то не то, — поморщился Томаш.

— Да уж, — согласилась Фён. — Тогда давайте…

— Давайте за то, чтобы мы все живы остались! — сказал Томаш.

* * *

Лада сидела, скрестив на груди руки с таким видом, словно обижалась на что-то. Над её терминалом светилась голографическая карта полётного коридора.

— В порядке всё? — спросил Томаш.

— Без изменений. Что-то ты быстро! — Лада взглянула на него с усмешкой. — Закончили уже пьянствовать?

— Скажешь тоже — пьянствовать, — пробурчал Томаш. — Надо было расслабиться немножко. Зря ушла.

— В рубке должен кто-то дежурить. Сам же это правило вводил.

— Правила для того и созданы, чтобы иногда их нарушать. Комп наш не зря свой хлеб ест.

Томаш облокотился на расцарапанный кожух терминала, но рука соскользнула, и он чуть не грохнулся на пол.

— Наклюкался уже?

— Скажешь тоже… — Томаш шмыгнул носом. — Чуть-чуть. Расслабиться же надо после всего этого.

— Расслабиться, расслабиться, — передразнила его Лада. — Тебе бы всё расслабляться. На том свете расслабимся.

— Ну чего ты так? — Томаш присел в ложемент.

— Как? — отвернулась от него Лада.

Томаш вздохнул.

— Не злись ты меня. Она бы нас в любом случае не отпустила. Угодили мы в капкан, конечно. — Томаш взъерошил волосы на голове. — Но что теперь поделать?

— Да уж. — Лада так и сидела к нему спиной. Она переключила изображение на экране, и теперь вместо схемы полётного коридора появился вращающийся, как планета, «Припадок». — Поражаюсь я твоей легкомысленности! Думаешь, она нас вообще отпустит? Может, этот ошейник неотключаемый? Или нет на самом деле никакого ошейника.

— Думали мы об этом, проверять эту теорию как-то не хочется. Главное сейчас до места добраться. Получим записи самописца и будем свои условия диктовать.

— Если всё дело в самописце. И если получится его считать.

— А почему нет? Недаром же у нас этот таракан есть, как его там…

Лада не ответила.

— Хочешь, — предложил Томаш, — я за тебя подежурю? А ты сходи, отдохни.

— Тебе самому бы лучше проспаться.

Томаш усмехнулся.

— На том свете просплюсь, как ты говоришь.

— Аналогично.

— Слушай…

Томаш подошёл к Ладе. В дремотном полумраке рубки голографический экран резал глаза.

— Чего тебе?

— Ты что-то совсем не в духе. Случилось что? Надеюсь, это не из-за девчонки этой?

— Да причём тут она?

— А что тогда?

Лада прикрыла глаза и помассировала виски.

— Даже если мы долетим, даже если «Припадок» не развалится при торможении, Айша с радостью от нас избавится. Особенно если мы не получим то, что она хочет. Или ты думаешь, она спасательную экспедицию за нами снарядит?