Странствия Шута

— Никогда не считай заточку ножа потерянным временем. В конце концов и ты понял это. Больше не ученик, не подмастерье. Именно это сделало тебя мастером.

— Спасибо, — тихо сказал я, удивленный теплом, пропитавшим его слова. — Часть пути я пройду через колонны, потом немного по суше, а в конце найму корабль. Это будет долгая дорога.

Он кивнул. Его рука все еще лежала на моей голове.

— Мой сын хочет пойти с тобой, — тихо сказал он.

— Лант?

— Да. Он часто говорил об этом, когда думал, что разговаривает только с моей опустевшей оболочкой. Он хочет уйти. И я тоже хочу, чтобы он пошел. Возьми его с собой. Пусть он проявит себя и вернется ко мне мужчиной.

— Чейд, я не могу. Он не…

— Он не похож на нас. Ему не хватает ненависти. Нет жажды мести. Он был потрясен тем, что случилось с его так называемой мачехой, но это было необходимо. Я это знаю, но он не видит ничего подобного. Он готов бы побежать к ней и заявить, что не станет претендовать на поместья Виджиланта. Считал, что это может ее успокоить, — Чейд покачал головой. — Он не признает зла, даже когда ему ломают ребра. Он хороший человек, Фитц. Наверное, лучше, чем мы с тобой. Но он не чувствует себя мужчиной. Возьми его с собой.

— Я не понимаю, зачем ему идти.

Чейд усмехнулся.

— Вы близки, как братья. И кто был моим мальчиком, пока не было его? Мои рассказы об этом безымянном мальчике вдохновили его на соперничество и желание быть похожим на него. Понравиться ему. С начала его обучения я сделал вас соперниками, считая, что он никогда не станет лучше. Он же был уверен, что сравняется с тобой. Он очень хотел подняться, чтобы остаться в нашем кругу. Затем встретил тебя вживую и потерпел неудачу. Потом снова, и еще раз. Фитц, я не могу дать ему то, что он ищет. Я знаю, ты хочешь идти один. Это было бы ошибкой. Поверь мне и возьми Ланта. Пока он не заслужит твоего уважения, он не обретет себя. Так что возьми его. Пусть мой сын докажет, что он мужчина. Себе самому и тебе. И вы оба наконец отбросите соперничество и ревность.

Ревность? Я не испытывал ревности к этому щенку! Но спорить с Чейдом было бы тяжело. Я не хотел брать Ланта, и знал, что не возьму его, но сказать «нет» Чейду не смог. В этот момент он был моим старым наставником, как раньше. Я не хотел ссориться с ним, не в этот, быть может последний наш разговор.

Я заговорил о другом.

— Ты все время притворялся больным?

— Нет, время от времени. Мне легко казаться слабым. Фитц, я не доверяю Розмэри. Она убедила Дьютифула, что ему не нужны такие убийцы, как ты и я. Распустила все мои сети. Моим осведомителям перестали платить, и нити оборвались. Все, что я строил все эти годы, все разваливается.

— Чейд, мне все равно придется уйти. Я не могу остаться здесь и заняться твоей паутиной.

— Хе-хе! — засмеялся он, и я поднял глаза. Он с любовью смотрел на меня. — Как будто ты смог бы. Как будто кто-нибудь смог. Нет, Фитц. Я слабею и знаю это. После меня не будет никого. Время таких, как я, прошло. Нет, я не прошу тебя остаться и заняться моей работой. Иди и делай, что должен.

— Чейд, зачем ты притворяешься слабым и безумным?

Он снова засмеялся.

— Ох, Фитц! Да потому что так и есть. Не каждый день и не каждую минуту. Иногда я чувствую, что такой же живой, как всегда. А потом не могу найти свои тапочки, смотрю, смотрю вокруг, а они все это время болтаются на ногах, — он покачал головой. — Пусть лучше люди думают, что я совсем ненормальный, чем узнают правду. Я не хочу, чтобы Розмэри читала меня угрозой.

Я не поверил своим ушам.

— Ты ее боишься?

— Ну хватит. Я уже слышу, как ты думаешь о том, что убьешь ее ради меня. Медленный яд, падение с лестницы. Никто не виноват, и старик снова в безопасности.

Он был прав. Я улыбнулся, а потом попытался пристыдить себя. Но не смог. Он был прав.

— Пусть у нее останется все — мое логово, моя кровать, мои инструменты и даже мои сочинения. Ключей она не найдет. Никто не найдет. Кроме тебя. Когда ты вернешься, — он глубоко вздохнул. — У меня есть еще одна забота. Шайн. Нужно много времени, чтобы наверстать упущенное. Они думали наказать меня, убив ее или выдав замуж за какого-нибудь тупого скота, но сделали еще хуже. Она вялая, Фитц. Самолюбивая. Невежественная. Но так быть не должно. Ее светлый ум обращен к неправильным вещам. Сейчас ее учит Кетриккен, и я уважаю то, чему она учит мою дочь, но за все эти годы Кетриккен не изменила своей наивности. Она по-прежнему считает, что честность и добро в конце концов перевесят. Поэтому я должен быть здесь, рядом со своей Шайн, должен научить ее, что маленький нож в сапоге или хорошо устроенное убежище могут стать ключиком к долгой жизни.

И я хочу задержаться, чтобы увидеть ее расцвет. Как же они были поражены, когда я снял блок с ее Скилла! Прибежали, засуетились, помогли поднять ей стены и спрятаться, пока она не научится управлять магией. Но она будет сильной, Фитц. Очень сильной. Если когда-либо кто-то сомневался, что во мне течет кровь Видящих, моя дочь докажет им всем.

Странно было слышать, что он вспоминает эти старые сплетни.