Страсть дракона

- А ты сидишь здесь, - отрезал герцог. - Мы поговорим с тобой, - он не сводил с меня глаз, и его слова прозвучали, будто он хотел поговорить со мной.

Я посмотрела на Брюну - за спиной отца она строила выразительные и отчаянные гримасы, убеждая меня не уходить.

- Иди, - повторил дракон.

- Милорд, не бейте ее, - попросила я, на всякий случай отступая к двери.

Брюна была крепкая, но и ее оплеуха герцога едва не опрокинула, а мне он точно может свернуть шею в порыве гнева. Когда-то я думала умереть от его руки, но сегодня умирать решительно не хотелось. Только и оставить Брюну я не смогла, хотя дочь дракона заслуживала взбучки. Очень заслуживала. Я понимала гнев отца, заставшего дочь с задранной юбкой, рядом с сопящим от вожделения гаденышем, но - пощечина?..

- Защищаешь ее? - в голосе герцога послышалось странное пришепетывание, и я удивленно посмотрела ему в лицо - не превращается ли он в змею. - А ты сама зачем убежала из зала? Хотела с кем-то встретиться? Или караулила, чтобы их, - он кивнул через плечо на дочь, -никто не поймал?

Он не кричал, не буйствовал, но я чувствовала, как его ярость всколыхнулась новой волной.

Море, бушующее море было в его глазах, и надо было просто убежать, но я не двинулась с места, и только коротко вздохнула, набираясь смелости, чтобы противостоять этому морю.

- Защищаю, потому что вы нарушаете приказ небес, милорд, - сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал, а что до меня - я уже тряслась, как осиновый листочек. - Как написано в

Святом Писании: «Над дочерью поставь крепкую стражу, чтобы она, улучив послабление, не злоупотребляла собою».

Это был чуть ли не единственный стих, который я помнила со времен своего житья в монастыре. И лишь потому, что мать-настоятельница читала его нам с сестрой каждое утро и каждый вечер.

- Приказ небес? - дракон навис надо мной, и я почувствовала себя крохотной песчинкой, подхваченной бурным морем.

Он приблизился почти вплотную. Я уставилась на его камзол, изучая серебряную вышивку на груди, и добавила:

- Про пощечины там не было ни слова. Не надо пощечин, прошу вас.

Дракон дышал тяжело и медленно - словно сдерживался из последних сил. Обычно когда кто-то находился так близко от меня, книга пророчеств тут же начинала показывать мне прошлое или будущее, связанное с этим человеком. Но сейчас рядом был дракон. И книга почему-то не желала открываться, зато в моей голове пролетали один за другим совсем иные образы: герцог дует на ранку на моем колене... вода стекает по обнаженному мужскому телу - гладкому и загорелому, а мужчина напряжен, и его страсти требуется выход. герцог яростно любит конкубину, стонет и выкрикивает совсем другое имя.

Волнение, стыд, любопытство и. вожделение - я испытала все эти чувства разом, и очнулась, когда тяжелая рука легла на мое плечо.

- От пощечин еще никто не умирал, - произнес дракон жестко.

Пальцы его сжимали мое плечо - все крепче и крепче. Он решил сломать мне кости?

- Ваша правда, - согласилась я, стараясь не поморщиться от железной хватки. - Мне казалось, что я умру - только после первой пощечины. Остальные переносились уже легче. Больно, обидно, но не смертельно.

Я сказала это не подумав, но сразу поняла, что слова достигли цели. Морская волна ударилась о заградительный камень, разбилась и отхлынула, затихнув - дракон, только что буравивший меня взглядом, только что нависавший надо мной, готовясь раздавить, выпрямился и отошел на пару шагов, сцепив руки за спиной.

Он молчал довольно долго, а потом сказал:

- Хорошо. Убедила. Пусть будет стража.

- Благодарю, - сказала я мягко, а Брюна за спиной отца молитвенно воздела руки к потолку.

- И еще, нам лучше вернуться в зал всем. Будет невежливо и странно, если ваша дочь просидит взаперти до конца праздника, который его величество устроил в ее честь.

Тут я осмелилась посмотреть на герцога. Он стиснул зубы, а потом мотнул головой:

- Приведи себя в порядок, Брюна. Я буду ждать в коридоре.

Он вышел, и дочь дракона с проклятиями вскочила с кровати.

- Даже пудрой не скроешь, - произнесла она с отвращением, глядя на свое отражение в зеркале. Левая щека покраснела, и Брюна пощипала правую щеку, чтобы тоже появился румянец. - Скоро начнется фейерверк! Опоздаем!

- Тогда поторопись, - сказала я сдержанно. - А о каком обещании говорил твой отец? Что ты ему пообещала?

Брюна свирепо пригладила растрепанные кудри и поправила сбившееся набок ожерелье.

- Обещала прилично вести себя, пока добрый папочка не найдет мне жениха, - произнесла она с отвращением.

- Если обещала, то зачем?.. - я не закончила, потому что говорить о том, свидетелем чему я оказалась, было стыдно. Даже мне стыдно, а ведь я ни в чем не виновата.

Но дочери дракона стыд, похоже, был не ведом. Она затянула распустившуюся шнуровку на корсаже, и хмыкнула:

- Ему, значит, можно, а мне надо ждать! Да я состарюсь, прежде чем кто-то захочет жениться на мне!