Стратегия конфликта

Угроза массированного возмездия, если массированность понимать как неограниченное возмездие, стала на самом деле неправдоподобной с потерей надежды на то, что мастерски нанесенный полномасштабный удар может с успехом исключить ответное возмездие. Но если мы когда-нибудь будем рассматривать ограниченные или последовательно изменяющиеся ответные действия в качестве средств давления на русских, чтобы заставить их воздержаться от неприемлемых для нас действий, или будем рассматривать расширение локальной войны внутрь границ СССР способом, который выглядит как локальные военные действия, но на деле задуман как карательная мера для гражданского населения и угроза ее эскалации, то такой способ возмездия и его угроза становится более правдоподобным по мере уменьшения уязвимости стратегических сил обеих сторон. Уязвимость стратегических сил в этом случае парадоксальным образом уменьшается, причем по той же причине, по которой

все виды ограниченной войны могли бы сдерживаться в меньшей степени по мере того, как возможность тотального внезапного нападения становится все более недосягаемой. Риск, заключенный в менее чем массированном ударе возмездия, должен стать меньше, чем теперь, из-за того, что снижается опасение ответного полномасштабного удара. Уменьшится страх, что наш ограниченный ответный удар будет по ошибке принят за первый шаг, инициирующий тотальную войну; для того, чтобы русские приняли наш ограниченный ответный удар за первый шаг ко взаимному уничтожению они должны будут поверить, что мы в буквальном смысле слова готовы на самоубийство.

Это вовсе не означает, что ограниченный ответный удар, влекущий за собой риск, а то и гарантию встречного удара, не может привести к замедленному или скачкообразному тотальному разрушению путем нанесения более и более мощных ответных ударов или что он не будет столь уж ужасен только потому, что будет ограниченным. Проблема ограничения войны, состоящей во взаимных ответных ударах, может оказаться столь же сложной, как ограничение локальной войны, и даже сложнее. Этот довод, однако, не зависит от создания видимости безопасности и привлекательности обмена ограниченными карательными ударами по сравнению с ограниченной локальной войной,

но такой обмен представляется достаточно безопасным и привлекательным по сравнению с тотальной войной, чтобы быть убедительной угрозой (не воспринимаемой как блеф) в тех случаях, когда мы можем оказаться вынуждены полагаться на угрозу возмездия.

Тем самым стратегические силы оказались бы «нейтрализованы» лишь относительно потенциальных нападений друг на друга. Но за ними все же оставалась бы роль карающей силы, которая предоставляет некую основу сдерживающей угрозы. С достижением неуязвимости сил ответного удара обеих сторон угроза тотальной кары может потерять убедительность, но ее может приобрести угроза ограниченного возмездия. Каков бы ни был окончательный итог мы не можем осуждать мир неуязвимых стратегических сил просто потому, что в нашем мире существует потребность в сдерживании в «третьей области мира»; должно быть продемонстрировано, что одна конкретная сдерживающая угроза(массированная) обладает большей сдерживающей силой, чем другая (ограниченная.

Лишь исключительный оптимист может полагать, что когда-нибудь мы сможем однозначно выбирать между тем, чтобы принять или отклонить схему, которая гарантирует полную и постоянную неуязвимость сил ответного удара обеих сторон. Но вопрос о том, что произойдет со сдерживанием «в третьей области» и возможность ограниченного возмездия, которую он приводит на ум, непосредственно связаны с вопросом о том, на что мы можем себе позволить надеяться[136]

.

ПРИЛОЖЕНИЕ А

ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ И ОГРАНИЧЕННАЯ ВОЙНА

С развитием компактных ядерных зарядов небольшой мощности, пригодных для локального использования наземными войсками и требующих сравнительно немного дополнительного оборудования, и с разработкой ядерных глубинных бомб и ядерных ракет класса «воздух-воздух» технические характеристики ядерного оружия уже не дают особых оснований рассматривать его как принципиально отличное от других вооружений при ведении ограниченной войны. Разумеется, утверждалось, что использование ядерных вооружений в ограниченной войне, особенно применение их первыми, связано с политическими издержками. Даже те, кто считает сжигание людей в огне ядерного взрыва ничуть не более аморальным, чем сжигание их с помощью напалма, должны признать политический факт общемирового неприятия ядерного оружия.