Стражи миров

Ррхан сторожко вертел большими треугольными ушами, весь вытянувшись в одну безупречную линию нос-хвост. Шир не был так напряжён, его задачей являлось всего лишь не потерять своего наездника, оставив подвешенным его на ближайший шипастый куст, например. Под густыми кронами сохранялся прохладный зелёный сумрак, и Псы бесшумно скользили в нём.

Далеко за полдень они, наконец, остановились у небольшого ручейка.

Рикон безвольным кулём свалился со спины Шира, разминая онемевшие пальцы рук, на которых оказалось довольно много выдранной из гривы зверя грубой шерсти. Сырая пожухлая листва мягким ковром укрывала землю, вокруг стояла неестественная тишина. Псы лакали из ручья, оглушительно громко роняя в воду языки. Рикон, с трудом поднявшись на ноги, тоже добрался до ручья и встал на четвереньки рядом с ними, окуная голову в холодную воду. Когда он освежился и напился, Псы уже сидели чуть выше по берегу. Ррхан оставался таким же настороженным, а Шир просто отдыхал, забавно развесив уши и глядя в никуда замутнёнными глазами.

— Долго ещё? — поинтересовался Рикон, устраиваясь рядом.

— Два перехода. Один до заката, второй на рассвете. Ночью ты будешь засыпать и падать. Неудобно. — Ррхан пристукнул кончиком хвоста по земле.

— А почему кругом так тихо? — понижая голос до шёпота, спросил Рикон.

— Псы — охотники. Кому хочется стать добычей? Прячутся. Ты правда никого не слышишь? — Ррхан вопросительно склонил голову.

— Даже птицы молчат, — кивнул Рикон. — А ты слышишь?

— Конечно. Всех и каждого в округе. Птицы глупые. Все прячутся, ну и они на всякий случай. Есть хочешь?

— Не-е, — испуганно помотал головой Рикон. Его до сих пор немного подташнивало. Тревожные мысли о Чаре не оставляли, и мимолетное облегчение, которое он испытал, узнав, что Псы начали поиски девушки, давно прошло.

Ррхан поднялся и прогнул спину, вытянув вперёд длинные передние лапы. Когти пропахали сырую землю. Глаза могучего Шира приобрели осмысленное выражение, он тоже поднялся, встряхнувшись. Более длинная шерсть на затылке и шее, та самая жёсткая грива, за которую всю дорогу цеплялся Рикон, взметнулась туда-сюда.

— Подъём, Страж, — грубовато поворчал Пёс.

Рикон со вздохом оторвался от неподвижной, такой надёжной земли и забрался на жёсткую, играющую мышцами, покрытую скользящим мехом спину Шира.

Время подошло к полудню, когда они приблизились к Водопадам настолько, что рёв воды заглушил все остальные звуки в мире. Рикон не узнавал местность, где они были с майстером Гроссом совсем недавно, но Псы двигались решительно, пусть и чрезвычайно осторожно. Ррхан шёл носом по земле, словно обыкновенная собака, взявшая след. Только была эта «собака» размером с пони, а в широкой и длинной пасти прятала частокол острых, словно хорошие клинки, зубов. Выражение жёлтых настороженных глаз не имело ничего общего с тем, как смотрел бы зверь.

Они вышли к обрыву, и Рикон, заглянув вниз, попятился. Эта «тропа», на которую уже соскользнул Ррхан, больше походила на путь к эшафоту и вела, уходя круто вниз двухметровыми уступами ненадёжных камней, прямо в бурлящую бездну.

— Спускайся, Страж. Возьми меня за хвост. Шир подстрахует тебя сзади, — прозвучало у Рикона в голове предложение вожака, минуя преграду для звука из леденящего душу грохота. Рикон неуверенно сполз на первый из уступов.

…Гораздо ниже и дальше того места, где начался спуск, выяснилось, что этим путём пользуются. Или пользовались. В трещины отвесной стены были вбиты железные клинья, изрядно проржавевшие, с кольцами, через которые проходил толстый просмолённый канат. Рикон, ползущий по тропе на подгибающихся ногах, цепляясь то за хвост Ррхана, то за этот канат, отплевываясь от внезапных ударов рушащейся воды, полуослепший и совершенно оглохший, чуть не сорвался вниз, когда Ррхан вдруг исчез. Но вынырнувший из-за водяной стены Пёс буквально втащил его в тёмное нутро скалы, а следом подпихнул мокрый Шир, ввалившийся туда же. Псы дружно отряхнулись, ворча и фыркая, окатив Рикона очередной порцией холодной воды, но ему было уже всё-равно — он давно промок насквозь. В сапогах хлюпало, с отяжелевшей одежды лились ручьи.