Строки судьбы. Мемуары патриарха телевидения

Никогда специально не учась английскому языку, Марк Иосифович полностью овладел не только правильной английской речью, но и тем, что дается труднее всего, — способностью понимать речь собеседника, природного носителя языка. «Был один австралиец, — с некоторой гордостью рассказывал он мне, — который работал в моей комиссии в Женеве и речь которого не понимали даже американцы. Но я понимал».

Тут, конечно, сказывался огромный опыт. Но думаю, что неразборчивую речь этого австралийца он воспринял в свое время как вызов (другой махнул бы на это рукой, подумаешь, какой-то там рядовой член комиссии) и специально добился этого понимания.

* * *

Вспоминает Марк Иосифович

Вот такой случай: я в Женеве веду заседание комиссии, ко мне подходит робко молодой человек, говорит: «Профессор, мой дедушка сказал, когда я приеду, чтобы к вам подошел и показал свои предложения, и вы подскажете, что реально, а что нет». Не буду даже говорить, из какой страны. Подобные истории повторялись несколько раз с представителями из разных стран. Я ему говорю: «Вот первое не годится, второе пройдет». Работая с учениками, нельзя только критиковать. Нельзя сказать «не пройдет», нужно тут же сказать, как нужно написать, чтобы прошло. Это такой завет. Не люблю, когда критикуют, не предлагая что-то сделать. У меня железный принцип, можете спросить моих коллег: если я критикую, значит, вместо этого предлагается вот это. Я уже рассказывал про метод с альтернативными предложениями, он в течение всей моей деятельности не подводил, давал результат.

* * *

Фрагмент телевизионного интервью

— Марк Иосифович, в той сфере, в которой вы трудились, понятия блата не было? Кого бы я ни спросил, все говорят, что на телевидение просто с улицы никого не брали.

— На протяжении всей своей жизни я честно трудился и всегда считал, что меня оценивают за мой труд. Я быстро рос, но у меня никакого блата не было. В телевизионном вещании уровень ответственности очень высокий. Без знаний, без серьезного отношения к делу работать невозможно. У творческих работников это дело обстоит несколько иначе. Там кто-то за кого-то может похлопотать. В технике другие критерии. Какой блат, тебе дается неработающий монитор, ты его должен отремонтировать. Если не можешь, ищи другую работу.

* * *

Рассказывает Марк Иосифович

Я много лет проработал начальником отдела в НИИ Радио и всегда имел какие-то свои критерии по отбору людей. Как правило, все люди для меня оказывались приемлемыми. Почему? Да потому, что я пытался найти в каждом то, что ему Бог дал.

То есть, если он теоретик, не дай Бог его посадить за паяльник или на разработку отдельного узла в оборудовании. Он все тебе сожжет и ничего не сделает. Сажай его за стол с бумагой и логарифмической линейкой, он тебе все нарисует и рассчитает. И не переживай, что он не умеет даже паяльник держать. А приходит другой человек, разбитной, его от формул тошнит, зато он много чего может с удовольствием руками делать. Поэтому нет неодаренных людей, надо находить в каждом то, что он собой представляет.

Хочу еще историю рассказать, что мне в жизни помогало. Я же в детстве очень много всего прочел. У отца была хорошая библиотека, и мама ее хранила. Там была одна книжка — это наставления Екатерине Второй от немецких профессоров. Это примерно два десятка наставлений, как ей определять по внешнему виду характер своих подданных: генералов, послов, слуг, фрейлин и так далее. Сейчас это называется «Физиогномика», очень полезная техника «чтения» лица человека, как по некоторым внешним признакам определять его возможности и темперамент. В той старой маленькой книжке это все уже было описано и нарисовано: первая страница — рот, вторая — глаза, третья — походка, четвертая — еда за столом. Вот эти назидания, которые давали ученые мужи Екатерине, я прочел еще пацаном. Тонкая книжица, но очень полезная. Жаль, не сохранилась.