Строптивая мишень

— И правильно. Я тоже не хочу. — Он вдруг сгреб в ладонь мою ногу, целиком всю стопу, место в ладони еще осталось, что его позабавило. — Ножка, как у куклы, — покачал он головой. — Надо же…

Я гневно нахмурилась, высвобождая свою конечность, и сказала сердито:

— Вали отсюда!

— Не дергайся, приставать не стану.

— Попробуй, получишь по шее! Это я размечталась: слишком велика была разница весовых категорий. Он хо хотнул, легко поднялся и пошел к двери.

— Значит, не нравлюсь? — спросил с ухмылкой, и дверь за ним захлопнулась.

А я засомневалась: может, гнать его не стоило? Несколько часов я пролежала без сна, мучаясь этой мыслью, зато под утро уснула как убитая. Алексей, заявившийся в девять часов, с трудом меня растолкал.

— Чего поспать не даешь? — проворчала я, потягиваясь.

— Нечего бока отлеживать. Жрать хочу. Должна же быть от тебя хоть какая-то польза.

— Да что ж это за наказание, слона прокормить легче, ей-Богу!

— Ничего, ничего, суетись. Я когда долго не ем, соображаю плохо.

— В таком случае, ты никогда в жизни досыта не наедался, — съязвила я.

Он с ухмылкой смотрел, как я хожу по комнате, закалываю волосы и постель убираю.

— Ну и чего вылупился? — поинтересовалась я — Не видел бабу в футболке?

— Так то какая баба.

— Это у тебя вроде комплимента или наоборот?

— Комплимент.

— Надо кормить тебя и вовсе завязывать, — заметила я. — От хорошей жратвы и безделья направление мыслей у тебя не то становится.

— Чего ж это не то? Нормальные мысли, я бы даже сказал, естественные,

— Только не для нашей ситуации. Вот один мой знакомый, покойник, всегда говорил, что секс и дело путать не стоит.

— Если он такой умный, чего ж так рано помер?

— Не всем везет, — ответила я и скрылась в ванной, раздумывая, как бы от ненужных мыслей его избавить. Новый аспект наших отношений мог завести Бог знает куда, а дело сейчас важнее всего. По крайней мере, я смогла убедить себя в этом.

Решив, видно, что толку от меня не будет, Алексей жаpил яичницу. Я вышла к столу одетая, причесанная и скромная. Улыбнулась и села, с томлением глядя на сковородку. Алексей хмыкнул, головой потряс и сообщил:

— Завтрак ты не заработала.

— Не вредничай. А вот много яиц есть вредно, в них протеин или еще что-то, я забыла. но точно помню, что они в большом количестве — смертельный яд.

Вот и не ешь, мне больше достанется.

Мы быстро расправились с завтраком, я вымыла посуду и спросила:

Куда едем?

— Сначала окультуримся, вид приобретем. Хоть фигурка у тебя будь здоров, но по гостям в таком наряде…

— По каким гостям? — насторожилась я.

— По разным. Поехали.

В гараже, к моему удивлению, стояла «восьмерка» — а я-то думала, он вчера на «Ниве» вернулся.

— Ну что, — сказал он, садясь за руль. ~ Поехали тратить деньги.

Минут через двадцать мы тормозили на тихой улочке, которая, однако, выходила к самому центру города. Здесь, в здании начала века, помещался магазинчик, мне хорошо известный. Но чтобы о нем знал Алексей, да еще собирался в нем одеваться — ну дела!

— Ты сюда? — уточнила я, тыча пальцем.

— Точно. Костюмчик для меня здесь найдется, как думаешь?

— Скромнее надо быть, — укоризненно заметила я. — Так никаких денег не хватит.

— Топай, радость моя, и тебе что-нибудь приглядим, чтоб без обиды.

— Конечно, платить-то мне, — я ворчала и тянула время, соображая, насколько для меня опасно там появляться. Так и не решив, побрела за Алексеем.

Опасения были напрасны, узнать меня не пожелали. Мы разделились и встретились только через полчаса: мне запаковывали платье, а ему костюм. Расплачивался он, но моими деньгами.

Я мгновенно произвела подсчет, переведя сумму в доллары, и мысленно испустила тяжкий стон. Мы пошли к машине, он нагруженный заморским товаром, я за интригованная: что он там себе выбрал.

— Куда столько коробок? — поинтересовался Алексей, сваливая все в багажник.

— Я что, по-твоему, надену вечернее платье и сандали?

— Вот так всегда. Бабе только палец покажи — — всю руку оттяпает, — Он покачал головой и сокрушенно заметил:

— Деньги как вода.

— Мои деньги, — разозлилась я. — И, говоря откровенно, особого вклада в общее дело с твоей стороны я до сих пор не заметила.

— Не слабо! — возмутился он. — А крыша над головой?

Я фыркнула, но не нашлась, что ответить.

Мы вернулись на дачу. Алексей устроился на веранде в своих любимых красных трусах, решив бездельничать. День в целом прошел мирно.

Вечером, часов в восемь, он сказал:

— Давай собираться. Я ушла к себе в комнату и вытряхнула покупки на кровать. Купленный наряд отвечал всем моим требованиям: элегантно и движений не сковывает, что в моем положении немаловажно. Если опять придется побегать, так я пожалуйста: туфли сбросила, и хоть трусцой, хоть рысцой, хоть кубарем.