Строптивая невеста

– Да ну, – не поверила Ольга. – Если бы любовь была взаимной, на вас не было бы никакого проклятия.

– Если бы все было так просто… – покачал головой Рене. – Наш прадед Жорж женился по любви. Взаимной. Ты знаешь, что он полюбил Жозефину намного раньше, чем познакомился с Матильдой? Лет на шесть или семь.

– Но… – Ольга удивленно перевела взгляд с Рене на Мориса. – Столько было разговоров об их страсти… Мама говорила…

– Что Жорж был безумно влюблен в Матильду? – усмехнулся Морис.

– Именно что безумно. Это была страсть. Наваждение. Болезнь. Я думаю, по-настоящему он Матильду не любил, у них просто не было шанса сблизиться, узнать и понять друг друга. Вряд ли бы Жорж закрыл Матильду собой. Или Матильда – его. Как сделала ты.

– Если ты намекаешь, что я люблю Мориса… – нахмурилась Ольга.

– Ну что ты, какие намеки. – Рене обнял ее крепче и нежно потерся носом о ее щеку. – Ты любишь нас обоих.

– Ты… вы…

– Мы любим тебя, – выдохнул Морис, целуя ее в висок с другой стороны. – Не думаю, что мы собирались влипать во все это…

– Так получилось. – Рене усмехнулся. – Поверь, мы планировали совсем другое.

– Что? И перестаньте уже…

– Тебя целовать? Ну уж нет. Может, это последняя возможность. Может, завтра мы выберемся отсюда, и ты решишь, что долг велит тебе идти замуж за Гельмута. Или вопреки разуму ты выскочишь за моего братца-красавчика… Или вообще не выберемся.

– Рене, вы обещали рассказать о вашей семье. – Ольга неохотно высвободилась из объятий. Все ее тело протестовало, да и разум как-то был не очень уверен, что надо. Пересилило, наверное, любопытство. – Дайте мне шанс узнать вас. Понять.

– Ладно, только не сбегай, – вздохнул Рене. – Ты же знаешь, я не стану делать ничего, чего ты не хочешь. И Морис не станет.

Ольга только вздохнула. Проблема не в том, что они сделают что-то, чего она не хочет. Проблема – в обратном. В том, что она-то как раз хочет. Очень сильно. И уже не совсем понимает, почему нельзя.

– Ну, вообще, Д`Амарьяки всегда женились по любви. Мы достаточно богаты и влиятельны, чтобы позволить себе эту блажь. – Морис грустно усмехнулся и потерся губами о ее скулу. – Поэтому наша мать даже не аристократка, а дочь купца. Отец женился в пятьдесят с лишним лет, матери было двадцать три, считай, старая дева… Они очень счастливы вместе, ну, за исключением одного момента…

– Отец не рассказал ей о проклятии, пока мама не увидела все сама. Он до последнего надеялся, что любовь победит. Как видишь, ошибся.

Ольга опять вздохнула. А что тут скажешь? Что ей жаль? Толку-то.

– А моя мать вышла за того, кого подыскала гранмаман. Благородная франкская кровь, некросы в предках, отличное знание теории магии, связи, финансы и все такое. Папа, мне кажется, тоже женился на матери ради крови и дара. Моего, в смысле. Он меня любил, учил и баловал. Говорил, что магия Смерти – это великий и почетный дар, благословение богов. А мама… она отца видела перед свадьбой всего-то пару раз, и не могу сказать, что сильно любила. Скорее, побаивалась. И меня побаивалась и держалась на расстоянии. Она вообще как-то слишком пуглива для княгини Волковой. Наверное, потому что гранмаман была суровой и властной. Хоть и бездарной. Она, кстати, тоже выходила по расчету. Но выбирала мужа сама. Такого, чтобы был правильным консортом. Жаль, я деда не застала в живых. Говорят, он бабку любил. А вот гранмаман Елена… ну та, которая передала мне артефакт… она…

Ольга замолчала, потому что горло перехватило. Зря она вспомнила батюшку. Ей так его не хватает! И вот он бы точно не стал выдавать ее замуж ни за какого Гельмута, и при нем император Игорь не посмел бы и заикнуться о передаче княжества какой-то там младшей ветви. Поднял бы всю родню – и франков, и испалийцев, и южных русичей… Да он и драконов бы не испугался.

– Олье, сердце мое, – Морис прижал ее к себе, – ну что ты…

– Мне так не хватает отца! Он… он был… – Она всхлипнула, но тут же взяла себя в руки и утерла слезы. Грязным рукавом за неимением крахмального платочка. – Расскажите о вашем. Сам Черный Карлик. У него такая репутация…

– Отличная репутация. Как положено темному магу и генералу ордена Лилии, – напряженно сказал Рене. – Наш отец…

– У нас сложные отношения, – жестко перебил брата Морис. – Знаешь, когда ты ждешь рождения сильного мага, выдающегося во всех отношениях, а получаешь… двоих. Вместе у нас есть все. Ум, дар, здоровье, красота и до демона всякого прочего. Мечта, а не сын. Был бы… – в его голосе слышалась застарелая горечь. – Ренар Морис Генрих Д`Амарьяк. Но вот досада, одному досталась сила, второму – здоровье. Одному горб, другому красота. Одному ум, а лишнему… Он всегда считал меня лишним. Это я забрал у гениального брата возможность ходить прямо, я виноват…

– Ты преувеличиваешь, Морис.