Студент (СИ)

Вот несчастье-то... В институт, говорит, больше не пойду. С отцом поругался. Здесь вчера такой крик стоял. А всё девки, сучки эти. Хоть ты его вразуми. Может, одумается.

И она, кивнув в сторону Юркиной комнаты, всхлипнула и, промокая платочком глаза, пошла на кухню.

Я постучался и вошел в Юркину комнату. Юрка лежал на кровати и читал Фридриха Ницше "Так говорил Заратустра".

- Библиотечная? - я взял в руки книгу, которую отложил в сторону Юрка. Это был томик Санкт-Петербургского издания 1911 года.

- Да нет, у Ляксы взял. А что?

- Да интересно, чего тебя на Ницше вдруг потянуло?

- А ты читал? - спросил Юрка.

- Читал. Человек - промежуточная ступень между обезъяной и сверхчеловеком, ubermensch. Недаром его книгу вместе с "Майн Кампф" и "Мифом двадцатого века" Розенберга торжественно положили в склеп Гинденбурга

- Ты-то не опускайся до примитива. У Ницше есть и другие идеи. Например, о необходимости идти своим путем. В конце концов, это философский трактат, где он рассуждает о месте человека в мире. А Гитлер просто по своему людоедскому разумению использовал основную идею книги.

- Правильно, - согласился я. - Как недавно сказал один знакомый архитектор, когда кто-то высказался насчет топорного оформления нового сквера: "Кто хочет в чем-то видел одни увидеть гробы, то он их там и увидит". Вот также и Ницше видел одни гробы в учении Заратустры. По этому поводу Януш Корчак написал в своих дневниках, что лишенный рассудка Ницше умер, находясь не только в разладе с жизнью, но и "в мучительном разладе с правдой ". "Тот же самый Заратустра учил меня другому, может быть, у меня лучше слух, может, я более чутко слушал". Это слова Корчака.

- Зато Ницше хорошо сказал о женщинах, - усмехнулся Юрка: - "разгадкой её является беременность, а правило обращения с ней одно: "Идёшь к женщинам? Не забудь плётку!"

"Точно, девки довели", - вспомнил я слова Натальи Дмитриевны.

- Ладно, ну его к лешему твоего Ницше, - сказал я, -

Мать говорит, что ты все же решил бросить институт... А что отец?

- Сначала рассвирепел, орал, топал ногами, потом отошел и поговорили серьезно... Поеду в Москву. Там дядька, родной брат отца. Работает начальником отделения океанографии, географии и физики облаков при Академии наук. Куда-нибудь пристроит в экспедицию. Отец с ним вчера по телефону разговаривал.

- А институт?

- Да куда он денется? Вся жизнь впереди, - беззаботно засмеялся Юрка. - Я все равно сюда поступал по инерции, абы куда. Буду поступать в технический ВУЗ. Я всегда любил физику и математику. Видно, отцовские гены. На худой конец поступлю в отцов институт. А пока понюхаю настоящей жизни. Экспедиция - это романтика.

- Тебе видней, - согласился я и почувствовал, что завидую Юрке и сожалею о том, что теряю товарища, к которому успел привязаться.

- К Ляксе зайдем? - предложил я.

- Зайдем, да и гульнем. Как раз я книгу верну, - бодро сказал Юрка и, приоткрыв дверь, тихо позвал: "мам".

Моментально, словно только этого и ждала, вошла Наталия Дмитриевна.

- Мамуль! - заговорчески посмотрел на мать Юрка. - А дай-ка нам с Володькой по рюмочке спиртика.

- Щас, щас, - засуетилась Наталия Дмитриевна и тихо выплыла из комнаты. Вскоре она снова появилась, поставила на письменный стол тарелку с холодными котлетами и хлебом, а также две рюмочки. Потом Наталия Дмитриевна вышла и вернулась, пряча под фартуком бутылку, и вынув с трудом пробковую затычку, налила из нее спирт в рюмочки. Юрка запротестовал, и Наталия Дмитриевна еще немного налила в граненый стакан, который Юрка достал из книжного шкафа.

- Спирт разведенный, - пояснил он, когда Наталия Дмитриевна почему-то на цыпочках вышла из комнаты.

Выпив, мы пошли к Ляксе.

- Доставай бутылку, - весело потребовал Юрка. - Отметим мой новый статус.

- Лякса безоговорочно достал бутылку портвейна три семерки из угла тумбочки письменного стола, для чего залез туда чуть не с головой.

- Это у нас заначка на всякий случай, - пояснил Юрка.

- Ну, и что ты вычитал у Ницше? - спросил Лякса, пряча книгу в шкаф.

- Да ничего. Иногда интересно, часто верно. Смеется над фальшивой моралью, отрицает бога, отрицает религию и всякую другую веру, осуждает людей, пребывающих в самодовольстве, но призывает хранить в душе героя, быть верным земле и найти себя.

- Для того чтобы стать сверхчеловеком, - с иронией продолжил Лякса. - Примитивная проповедь культа силы и власти - вот и весь Ницше. Между прочим, сам Зороастр или Заратуштра, тот, который жил в VIII веке, говорил о вечной борьбе света и добра и тьмы и зла, и о том, что все должны способствовать победе добра. Вот в чем дело. Так что к фантазиям Ницше он не имеет никакого отношения.

- Лев Толстой, - поддержал я Ляксу, - тоже считал его сумасшедшим .