Ступая следом пепла (СИ)

     Кин замолчала и некоторое время они пробыли в тишине, слыша, как за окном шумят ночные птицы да перекрикиваются часовые.

     – К чему вы клоните? – спросил Кенджи, когда молчание слегка затянулось.

     – Магия демона не может навредить другому демону, если он равен ему силой или превосходит. Во всяком случае, так гласят предания.

Глава 10

     Несмотря на то, что солнце только-только показалось из-за горизонта, не успев еще как следует прогреть этот мир, с молодого парня – почти мальчишки, на щеках которого не было даже первого пуха – ручьями стекал пот, оставляя разводы на пыльной земле. Черное кимоно намокло так, что, наверное, стало весить в два раза больше, а вены на висках взбухли настолько, что походили на толстых червей.

     Шутка ли: мало того что он стоит босыми ногами на скользком бревне, так и норовящем сбросить его наземь, так помимо этого в руках его длинный посох, на каждом конце которого по ведру с водой, а к ногам – будто бы всего этого было мало! – вдобавок привязаны мешочки с песком.

     Казалось бы, ему предстояла плевая задача, с которой может справиться даже ребенок: всего-то пройти десять шагов от одного конца бревна до другого, развернуться и повторить свой путь. Однако все вышеперечисленное превращало довольно простой урок в настоящее испытание.

     Не помогали ни взгляды других учеников, следящих за каждым движением собрата, ни ругань мастера, ни свист его длинной бамбуковой палки. Парень поежился, представив, как тяжелый на руку сенсей делает взмах – и она опускается прямо меж лопаток нерадивого послушника. Конечно, удар, скорее всего, не оставит даже синяка – так, легкое покраснение, точно от укуса пчелы, но вот только кожа будет гореть огнем как минимум до вечера. И хорошо, если сегодняшнего…

     Так, хватит. Чем больше он медлит, тем больше шансов провалиться и получить нагоняй. Парень выкинул из головы все мысли. Теперь был только он, бревно и те злосчастные десять шагов. Он осторожно переставил правую ногу. Потом сделал то же самое левой. Покачнулся – но сумел перенести вес тела и не рухнуть наземь. Еще один шаг – не торопясь, но и не медля, аккуратно балансируя шестом. Дойдя до конца, он вмиг развернулся на одной пятке – и с облегчением выдохнул, когда смог обрести равновесие.

     Неужели у него получится? Парень ступил на учебный снаряд восьмым – и лишь одному из семерых удалось преодолеть расстояние хотя бы наполовину. Он не шел, он парил, с каждым мгновением наполняясь уверенностью. С какой завистью будут смотреть другие ученики, когда он ловко спрыгнет на землю и непринужденно пожмет плечами – дескать, нельзя было придумать чего потяжелее? Как мастер нахмурит брови, но наградит его скупым кивком – своей редкой и оттого такой ценной похвалой. Как горда будет его семья, когда он напишет о своем успехе в следующем письме! Как…

     Однако тут солнце коварно высунулось из-за облака и бросило луч прямо ему в глаза. Послушник ослеп всего лишь на один удар сердца – но этого хватило, чтобы он покачнулся на одной ноге, держа другую в воздухе, и вылил половину правого ведра. Весь баланс тут же сбился ко всем бесам – и спустя миг он уже летел на землю.

     Наблюдавший за этой картиной Кенджи испытывал довольно странные ощущения. Словно бы он все это уже видел – но не стоя на лестничном пролете прямо над тренировочным двором, а будучи непосредственным участником всех событий. Это Кенджи, а не тот парень шагал по бревну, обливаясь потом. Это он выронил шест, а после рухнул прямо в пыль. И это он сейчас сидел на корточках, закрывая голову руками от быстрых хлестких ударов.

     Когда, наконец, запыхавшийся мастер закончил, парень поднялся на ноги и пошел к другим ученикам, не поднимая взгляда и опустив плечи, а из толпы вышел следующий послушник. Не успел он наклониться за шестом, как учитель тут же покрыл его отборной бранью. Густо покраснев, юноша едва не опрокинул одно из ведер, которые успел наполнить другой ученик – и удостоился новой порции ругани.

     На самом деле, мастер – высокий худющий мужчина, сам походивший на шест – сразу не понравился Кенджи. И чем больше он наблюдал за тренировкой, тем больше укоренялся в своей неприязни. Учитель не сколько помогал своим подопечным, давая им советы или подбадривая, сколько просто вопил, размахивая своей палкой. Невооруженным взглядом было видно, что это ни капли не мотивирует, но напротив, сбивает с толку. Быть может, если бы не его истошные вопли, тот паренек справился бы с испытанием – в конце концов, ему оставалось сделать пару шагов, не более.

     – С детства ненавидел маятник, – подошедший Макото встал рядом с Кенджи, с хрустом потянулся и сонным взглядом окинул двор.