Судьба и другие аттракционы (сборник)

Спущенный под воду зонд показал, там не было цивилизации. Мы ошиблись тогда. Там просто дельфины, не более.

24. Разгадка?

– Самое интересное в строении планеты, – мы слушаем доклад Стои, – это отсутствие строения вообще – ни коры, ни ядра, понимаете? Отсюда можно сделать вывод, что она представляет собой астероид.

– Астероид, превосходящий в диаметре нашу Землю? – Марку не нравится, когда за дело берутся не специалисты. Но тут действительно нужно человечек двести, чтобы все были специалистами по отраслям, а еще лучше, две тысячи.

– Я сказала «можно сделать вывод», – отвечает Стоя. – Но разве я его сделала?

– У них нет ни руд, ни… вообще никаких ископаемых, – вклинился я. – Да, конечно, мы знаем, им и не нужно. Здесь все сделано из синтетических материалов. Они, кажется, не были особенно ограничены как в их изобретении, так и в производстве… но все равно как-то странно – такая планета с начинкой астероида?

– Однородный камень, кое-где его массы проложены вязкими пластами, кое-какие вкрапления железа все же есть, как и бывает у малых тел, – продолжает Стоя, – кстати, Марк, как ты думаешь, какой должен быть возраст астероида?

– Несколько миллиардов плюс-минус сколько-то сот миллионов лет, – буркнул Марк.

– Именно! – обрадовалась Стоя. – Каменные залежи такого возраста и есть. А вот то, что я назвала вязкими пластами…

– Ну? – Марку не нравится сегодняшняя ее нервозность. Что же, мы, наверное, «пересидели» на этой планете. Да, мы всего лишь в самом начале здесь, но мы еще лет двести так и будем в начале именно. Глядя на Стою, понимаешь нас, в самом деле, надолго не хватит.

– Так вот, их возраст около ста тысяч лет! – Стоя замолчала.

Нависшая пауза была какой-то нехорошей.

– То есть ты хочешь сказать… – наконец, начал Марк.

– Да, – кивнула Стоя. – Это искусственная планета.

– Что, они так вот взяли сколько-то астероидов, – Марк даже покрылся по́том, – размололи их в фарш, скрепили синтетической породой и сели на это, просидели сто тысяч лет?!

– Люди все только мечтают найти такую же землю как наша, но лучше, дабы воспроизвести на ней нашу жизнь так, чтобы мы оказались лучше себя самих прежних, всегдашних, – начинаю я. – А они построили себе такую планету.

– Вот, значит, откуда идеальная орбита и атмосфера, – перебивает меня Марк, – идеальный климат и всё идеальное вообще! Они здесь, кажется, создали рай.

– Или сбежали сюда от катастрофы, – говорю я, – из ада ли, просто от самих себя.

– Неужели они так и движутся по вселенной, меняя планеты, как квартиры? – возмущается Марк.

– Может быть, они переросли свою планету, свою историю и цивилизацию, – киваю я. – И начали заново.

– С Конца? – усмехается Стоя.

– Да, с Конца, – говорю я. – И на новом месте, с белизны листа, чтобы начать с Опыта, будучи от него свободными. Это вот и значит начать с Опыта, а не продолжить его.

– Но на чем-то они, такие всесильные и мудрые, все же сломались? – Марк не дослушал меня. – А что, если они просто построили себе новую планету?!

– Вряд ли, Марк, – отвечает Стоя. – Вот это, – она показала на город вокруг нас, – все-таки смерть, а не квартирный переезд. Их корабли выполняют бессмысленную работу в космосе, их аппаратура все множит и множит информацию, которую некому обрабатывать, их кости утилизованы в контейнерах или же катаются в вагонах монорельса вот уже сотню лет.

– Они могли просто оставить ненужный им хлам, – сказал Марк, – вот представь, ты переезжаешь, неужели ты потащишь с собой коробки со старыми банками или вышедший в тираж пылесос? А что касается костей. – Марк замялся. – Если бы Земля «переезжала», разве не было бы тех, кого не смогли, не успели бы взять… или же просто не взяли в новую жизнь? (Это насчет гуманизма, да?) Ответьте-ка сами оба, только честно, хорошо? Без пафоса.

– В таком случае, могли быть и те, кто не захотел улетать, – сказал я. – По инерции. По каким-то мировоззренческим соображениям, из чувства протеста. Из-за любви к родине, может… Мои родители наверняка бы не полетели.

– Так ли иначе, но конец их был и страшен, и жалок, – будто самой себе кивает Стоя.

– Но в их текстах нет ничего ни о катастрофе, ни о «переезде», ни о жизни до этой их синтетической планеты, – мямлю я. – Конечно, прочитана только ничтожная часть, к тому же их иносказаний и аллегорий мы пока что не понимаем.

– Во всяком случае, теперь ты знаешь, что надо искать в их поэмах и радиосводках. – Марк пытался быть ироничным.