Судный год

Мне удается разглядеть на другом конце провода, как зашевелились вокруг глаз, предвещая знакомый высверк улыбки, острые морщинки. Как пульсирует, словно пытаясь вырваться из-под кожи, тоненький щемящий живчик на виске. И душа моя наполняется привычным сиянием осеннего леса, которое теперь неразрывно связано с Лиз.

– И Ричард тоже не будет меня ни в чем обвинять? Трудно поверить!

– Он ничего не будет делать, – в голосе что-то очень рассудочное и вкрадчивое, снова заставляющее меня насторожиться. – Послушай, что придумала твоя хитрая любовница… Будучи умным человеком, я не должна называть себя умной. Упс, кажется, уже назвала… Просто я знаю, как тебя защитить… Он, конечно же, тебя узнал. Сам мне сказал. Но вчера, перед тем как уйти, объявила, что он все перепутал. Что тогда в отеле была с твоим братом-близнецом, с Алеком. Когда заполнял анкету тогда в отеле, ты указал лишь свою фамилию, но имя не давал. Я заметила. А у вас с ним фамилия ведь одна и та же? – Я вспоминаю темнокожую девушку на регистрации, долго и внимательно рассматривавшую мои водительские права, и карточку, которую только что заполнил. – В коридоре было довольно темно… Так что ты вообще ни при чем…

Я глубоко закашлялся. Кашель, продираясь наверх, содрал серо-зеленую набухшую кожу внутри горла, которую я тут же с шумом выплюнул. Перед глазами поплыли во все стороны прозрачные золотистые снежинки. Потом издал еще несколько неразборчивых звуков и наконец спросил:

– А что Ричард?

– Честно говоря, не знаю. Непонятно, поверил ли. Обязательно приведи Алека на суд. Пусть наденет пальто и серую кепку, в которых ты был вчера, и сидит рядом с тобой. Ричард убедится, что твой брат-близнец существует на самом деле. И дай ему твои очки в черной оправе.

Обычно я очки не ношу. Но надел их, чтобы заполнить анкету, и не снял еще, когда встретили Ричарда. Память на детали у нее замечательная – мне б такую! – все продумано.

– Это же суд, серьезное дело! А ты тут водевиль с переодеваниями устроить хочешь!

– Обожди, дай сказать. Суд обманывать мы не будем. А Ричарда я уже обманула… – произнесла она это удивительно легко. – Так же, как и он меня… И не в первый раз… Я хочу быть с тобой и буду! Ты слышишь меня?

– Слышу. Но только ему ведь покажется странным, когда он увидит нас обоих с Олегом?

– Ничего странного здесь нет. Теперь, когда все выплыло наружу и не нужно скрывать, Алек пришел посмотреть на мужа своей любовницы. Ну и поддержать брата, которого судят. Законов никаких ни ты, ни Алек не нарушаете… И у Ричарда совсем ничего против тебя не будет… Даже разговаривать с ним не придется… Алек, я так понимаю, все равно вскоре после суда возвращается в Россию.

Есть в ней приземленная мудрость опытной женщины. Она действительно хочет помочь. И зашла в этом так далеко, что теперь ей легче вернуться с другой стороны. Через моего брата.

– Лиз, тебе только пьесы сочинять, водевили с переодеваниями! – я пытаюсь быть веселым, пытаюсь мягко перевести все в шутку. Но чем больше думаю о затее Лиз, тем сильнее она нравится. Хотя полностью я еще не уверен. Ощущение, что вступаю на очень зыбкую почву. – Как-то трудно себе вообразить, что такое в жизни сработает. Ведь даже если и Ричард убедится, что мой брат-близнец существует… он может не поверить, что тогда в отеле это был он, а не я.

– Не волнуйся, – быстро ответила она, хотя и не настолько быстро, чтобы не заметил маленькую заминку, – я его припугнула. Сказала, что, если будет вымещать свою нелепую злобу и ревность на совершенно невинном программисте лишь для того, чтобы отомстить его брату, подниму жуткий скандал на весь город. – Почему-то у меня и на секунду не возникает сомнений, что она действительно поднимет жуткий скандал на весь город. Хотя представить себе, как она это будет делать, не удается. – И я ему правду сказала. Знаешь, мне уже наплевать, что говорят. А вот Ричарду это будет дорого стоить. Он надеется, что скоро станет окружным прокурором, и скандал будет совсем некстати. Начальство не любит громкие скандалы и еще сильнее не любит сексуальные связи прокуроров и защитниц. В особенности с этой защитницей. Ее в прокуратуре хорошо знают. Поверь мне, он побоится. Не станет рисковать всей своей драгоценной карьерой.

Похоже, она знает подлинную цену того, что происходило в ее семейной жизни. И цена эта не кажется ей слишком высокой. Во всяком случае, она готова заплатить… А как же сын Майкл?.. И еще: слишком уж она практична, уверена в себе. Я предпочел бы, чтобы она была более наивной, неискушенной. Не такой опытной. Хотя, конечно, было бы намного сложнее.

Лиз словно бы догадывается, что сейчас со мной происходит.

– Пойми, для меня все это очень тяжело. Но я выдержу, чего бы то ни стоило! Ну все, иди спать, мой дорогой… Привет Алеку! – она начинает звучать весело и немного ненатурально. – Ты никогда о нем ничего не рассказывал. – Я промолчал. – Алло! Ты со мной?

– С тобой, – усмехнулся я. – Конечно, с тобой. С кем мне еще быть?

– Я спросила, чего он в Америке делает?