Сумерки всеобуча. Школа для всех и ни для кого

Когда я начала работать с группой учителей истории в рамках своей экспериментальной площадки, меня поразило, что на сегодняшний день для учителя истории не является очевидным, что он должен формировать понятия. Скорее, учитель представляет, что он должен передавать совокупность фактов и какие-то размытые представления, сопровождающие эти факты. Сегодня же если понятия формируются, то они формируются, во-первых, случайным порядком, во-вторых, разрозненно и фрагментарно. Моим педагогам было наиболее интересно заняться понятием «революция», его диагностикой, построением сценария, направленного на его формирование. И что выяснилось? Оказалось, учитель считает, что передать понятие – это научить ребенка давать ему определение. Если в ответ на вопрос, что такое революция, ребенок дает словесное определение, которое соответствует учебнику, значит, ребенок, по мнению педагога, освоил материал. Повторяет – значит, владеет понятием. У нашей группы совсем другая версия, которая во многом опирается на подход Давыдова. Во-первых, понятие связано с владением идеей, которая заложена в этом понятии. Во-вторых, на базе этой идеи человек овладевает набором различений, которые позволяет делать идея. Если я владею понятием «революция», я могу отличить революцию от бунта, смуты или переворота. Напр., «оранжевые революции» – это революции? Понятийно это не революции. Октябрьская революция – это революция? Да, революция. А вот, напр., перестройка? С моей точки зрения, революция. Потому что произошла смена класса собственника на средства производства. Это понятие не передается. А зачем тогда безумное количество времени тратить на изучение французской, английской революций? Это можно прочитать в художественных книгах, посмотреть в кино. Учитель должен передавать понятийную структуру.

«Понятiе» отличается отъ «опредѣленiя». Чѣмъ? Въ «понятiи» заключается «идея» (въ опредѣленiи ея, стало быть, нѣтъ). Второе – что понятiе позволяетъ отличить явленiе отъ подобныхъ. Но, собственно, развѣ опредѣленiе не дѣлаетъ того же самаго? Если трапецiя – это четырехугольникъ, у котораго одна пара противолежащихъ сторонъ параллельна другъ другу, первая часть опредѣленiя отличаетъ трапецiю какъ четырехугольникъ отъ множества многоугольниковъ, у которыхъ иное число сторонъ, а вторая – отъ множества четырехугольниковъ, не имѣющихъ пары параллельныхъ сторонъ. Никакихъ различiй пока не предъявлено. А для того, чтобы провѣрить, какъ понялъ ученикъ, я предложилъ бы выбрать изъ нѣкотораго количества многоугольниковъ трапецiи, а потомъ – начертить нѣсколько своихъ, ни разу не заставляя отбарабанивать текстъ.