Священная земля

“Да, это верно”, - ответил раб. “Они оба в полном порядке, насколько кто-либо мог надеяться. Вот, господин, сегодня хороший день. Почему бы тебе не присесть на эту скамейку во внутреннем дворе? Я дам Дамонаксу знать, что ты здесь ”. Он повысил голос до крика: “Мастер! Брат Эринны вернулся из-за океана!”

Брат Эринны, подумал Соклей с кривой усмешкой. Вероятно, именно так его будут знать здесь до конца его жизни. Что ж, достаточно справедливо. Он присел на скамейку, предложенную рабом, и огляделся. Первое, на что упал его взгляд, была цветочная клумба и сад с травами во внутреннем дворе. Он улыбнулся. Они гораздо больше походили на те, что были в доме его семьи, чем в прошлый раз, когда он был здесь. Эринна была увлеченным садовником и делала так, чтобы ее след ощущался.

Раб вернулся к нему. “Он будет здесь совсем скоро. Не хотите ли немного вина, сэр, и немного миндаля или оливок?”

“Миндаль, пожалуйста”, - ответил Соклей. “Большое спасибо”.

Дамонакс и раб, возвращавшийся с закусками, вошли во двор одновременно. Соклей встал и пожал руку своего шурина. “Приветствую”, - сказал Дамонакс с улыбкой, обнажившей его белые зубы. Он был таким же красивым и ухоженным, как всегда; он втер в кожу ароматическое масло, так что от него исходил сладкий запах. Если бы это было немного сильнее, это было бы раздражающе. Как бы то ни было, это просто отмечало его как человека, который наслаждался прекрасными вещами.

“Приветствую”, - эхом отозвался Соклей. “И поздравляю”.

“Я очень тебе благодарен”. Улыбка Дамонакса стала шире. Он казался довольным жизнью и своим браком. Соклей надеялся, что так оно и есть. Это, вероятно, означало бы, что Эринна тоже была довольна. “Садись снова, лучшая. Чувствуй себя как дома”.

“Любезно с твоей стороны”, - сказал Соклей. Раб обслужил их двоих и удалился. Соклей съел миндаль. Он склонил голову к Дамонаксу. “Жареный с чесноком. Вкусная.”

“Я люблю их такими. Рад, что они тебе тоже нравятся”, - ответил его шурин. Он вел вежливую светскую беседу; его манеры всегда были почти безупречны. Только после четверти часа болтовни и сплетен о том, что происходило на Родосе, пока Соклей отсутствовал, Дамонакс начал переходить к сути: “Я надеюсь, ваше путешествие было успешным и прибыльным?”

“Я думаю, что в конечном итоге у нас все будет неплохо, ” сказал Соклей, “ хотя многое из того, что мы купили - особенно бальзам, малиновую краску и библиан, - нам придется перепродать, прежде чем мы сможем реализовать прибыль, которую, я уверен, мы получим”.

“Я понимаю”, - сказал Дамонакс. “Я надеюсь, мое масло было хорошо принято?” Он был напряжен, но изо всех сил старался не показывать этого. Здесь была суть дела, конечно же.

“Качество было хорошим”, - ответил Соклей. “Большую часть мы продали в Сидоне. Вот что мы сделали для нее.” Он достал клочок папируса, на котором подсчитал, сколько серебра заработало оливковое масло.

Когда Дамонакс увидел цифру внизу, его лицо просветлело. “Но это замечательно!” - воскликнул он. “Это немного больше, чем я ожидал. Я смогу расплатиться со многими долгами ”.

“Я рад это слышать, лучший”, - сказал Соклей. “Тем не менее, как я слышал, мои отец и дядя сказали вам, я не думаю, что нам понадобится еще один груз оливкового масла, когда мы отправимся в путь следующей весной. Я сообщаю вам об этом сейчас, чтобы вы не могли сказать, что мы преподносим вам сюрприз ”.

“Но почему бы и нет, когда у тебя все так хорошо получилось?” сказал его шурин. “Ты заработал на этом деньги”.

“Да, но не столько деньгами, сколько другими товарами, которые имеют большую ценность и меньший объем”, - ответил Соклей. “И я должен сказать, что, по-моему, нам повезло выступить так же хорошо, как в прошлом сезоне парусного спорта. Я сомневаюсь, что мы смогли бы приблизиться к тому, что заработали, если отправимся в Афины, как это выглядит вероятным. Афины экспортируют нефть; вы не привозите ее туда ”.

Дамонакс присвистнул, на низкой, несчастной ноте. “Ты очень откровенен, не так ли?”

“Я должен быть таким, не так ли?” Ответил Соклей. “Теперь ты часть моей семьи. Я вел для тебя бизнес, и я рад, что все прошло так хорошо. Вы должны понять, почему я не верю, что все снова пойдет так хорошо. Я ничего не имею против вас или вашей нефти. В большом количестве, на круглом корабле без больших затрат на ежедневную оплату команды акатоса, это было бы великолепно. Но "Афродита" действительно неподходящий корабль для этого. Менедем чувствует то же самое, даже сильнее, чем я ”.

“Правда?” Спросил Дамонакс. Соклей опустил голову. Дамонакс хмыкнул. “И он капитан, и он не женат на твоей сестре”.

“Обе эти вещи также верны”, - согласился Соклей. Пытаясь смягчить разногласия, он продолжил: “Это не злой умысел, благороднейший, единственное дело. Серебро не вырастает из земли, как солдаты, после того как Кадмос посеял зубы дракона”.

“О, да. Я понимаю это”. Его шурин выдавил кривую усмешку. “Мои собственные неудачи за последние пару лет заставили меня слишком болезненно осознать это”.