Связанные звездами

Она направилась к значительно более короткой очереди – для пассажиров первого и бизнес-классов. Но, несмотря на то что их очередь была короче, за окном по-прежнему была несусветная рань, и Ник пребывал в том равнодушном, вялом, разбитом состоянии – как тела, так и души – которое всегда вызывал в нем вынужденный подъем задолго до рассвета. Они отправлялись в Южную Австралию, чтобы несколько дней позировать перед камерами на фоне виноградных аллей. Он отправил «Шансу» все свои мерки, чтобы они успели подготовить ему кожаные штаны в обтяжку. И ковбойскую шляпу подходящего размера.

– Ты в порядке? – спросила Лаура.

Она уже спрашивала его об этом, еще в квартире. Хотя он официально переехал назад к Лауре, картонные коробки с его вещами все так же стояли в прихожей. За время его отсутствия Лаура убрала почти все крючки для картин со стен и перекрасила сами стены, поэтому плакаты и афиши Ника кучей валялись у стены. Ни одной из его книг, а также компакт- или видеодисков не нашлось здесь места.

– Почему бы нам просто не посмотреть, что из этого нам действительно понадобится, – повторяла Лаура, – прежде, чем снова загромождать квартиру?

Поскольку до Рождества оставалось всего несколько дней, стойки авиакомпаний были украшены гирляндами из флажков, серебряной канители и красно-зеленых шариков. В очереди перед Ником стояла женщина в комбинезоне с черно-белой, как у зебры, полоской и густо намазанными автозагаром плечами. Ник видел, что под лямками крем заметно стерся.

– Ник? Ты в порядке? – повторила Лаура, нежно положив руку на его плечо.

По испытанному временем обычаю людей, не готовых объяснить, что с ними не так, Ник ответил:

– Со мной все хорошо.

Ему самому не доставляло удовольствия такое поведение, но он чувствовал, что сейчас ему лучше ненадолго уйти в себя. Пусть он и не мог точно сказать, что с ним не так, но знал наверняка, что если выпустит наружу все свои мысли и эмоции – быть беде.

– Ладно, – отступила Лаура и пожала плечами, словно говоря «как знаешь

».

Ник и Лаура достигли конца очереди, и стоило им подойти отдать на регистрацию свой багаж, девушка за стойкой уставилась на Лауру.

«Ну вот опять», – подумал Ник.

– А вы… вы не? Так и есть! Это вы! Вы были в рекламе «Водяной лилии», – воскликнула девушка. – О, боже мой! Эта реклама такая потрясающая!

И Лаура – с блестящими темными волосами, собранными в простой хвост, с минимальным, но все равно превосходным макияжем, ни капли не похожая на обычного человека, поднятого посреди ночи, – победно улыбнулась.

– Могу я попросить? – спросила девушка, вытаскивая свой айфон из кармана форменной жилетки. – Вы не будете возражать?

Ника поражало, что Лаура на самом деле нисколько не возражала против такого внимания. Она всегда была невероятно любезна и доброжелательна с теми, кто хотел сфотографировать ее или сфотографироваться с ней. Пока девушка, улыбаясь и краснея, выходила из-за стойки в зону для пассажиров, Ник наблюдал, как Лаура без малейших усилий переключила выражение лица на модельное, которое слегка, но все же отличалось от ее обычного. Словно ей удавалось придать чертам большую резкость, правильность. Ник решил, что в этом и состоит ее работа – точно знать, что делать с глазами, щеками, губами, чтобы получить ожидаемый шикарный результат.

– Ты уверен, что все в порядке? – уточнила Лаура, как только они с Ником прошли последние проверки безопасности и заняли места в зале ожидания у их выхода.

– Да, все хорошо, – снова сказал Ник.

– Ты просто кажешься…

И она была права. Он действительно «казался». Потому что был.

– Я, наверное, схожу куплю что-нибудь почитать в самолете, – сказал Ник. – Тебе нужно что-нибудь из магазина?

Лаура слегка грустно улыбнулась.

– Только чуть более веселого тебя.

В магазинчике со свежей прессой Ник выбрал леденцы с черной смородиной и последний в этом году выпуск «Звезды Александрия Парк». На обложке был комикс Безжалостного Писаки, и Ник хрюкнул от смеха, когда понял, в чем соль. На картинке была украшенная к Рождеству гостиная. У камина стоял маленький стол с блюдом, полным крошек, полупустой бутылкой бренди и надкусанной морковью. В центре картинки, в милой пижамке, стоял малыш – премьер-министр, с нескрываемым восторгом разглядывающий подарки, оставленные ему ночью над камином. А там, как раз в том месте, где обычно ждешь увидеть набитые сластями чулки, были подвешены букетики с причиндалами пяти крупнейших промышленных воротил Австралии в обрамлении красных лент и веточек падуба.

Ник открыл журнал на той странице, с которой Лео Торнбери пронзительно смотрел на читателей из-под кустистых бровей.