Связующая магия

— Но не всегда же! Не постоянно… — я не удержался и посетовал: — К тому же большинство из них уверено, что обязательно ощутит при этом головную боль. Но единственный, у кого действительно болит от этого голова — это я!

— Ты ведь все равно воспринимаешь, только то, что тебе необходимо или стараешься не воспринимать вообще.

— Но не когда я с кем-нибудь буду вести диалог. А Мерлинда и вовсе уже начала мысленно со мной разговаривать…

— Я нахожу это весьма удобным, — он даже позволил себе улыбку.

— Ты, в отличие от нее, закрыт от меня, — заметил я. — Я могу слышать только, то, что ты адресуешь мне, а не весь остальной сумбур…

Игниферос рассмеялся, а я нахмурился — ничего веселого я в этом не находил.

— То есть для себя ты определил все это как сумбур?

— Я пытаюсь противостоять этому как могу…

— Постой, а если бы Инведнис не сказал тебе об этом, а лишь подумал?

— А он и думал до этого, — огрызнулся я. — И никто его особо за язык не тянул.

Игниферос с недоумением задумался.

— То есть, ты выходишь из себя, когда кто-то говорит тебе правду в лицо? Не понимаю… Но ведь ты терпишь, когда слышишь правду от меня.

— Я готов терпеть ее только от… — я посчитал в уме, — четверых.

— Надо полагать, я вхожу в этот список. Кто еще те счастливчики? Гаст? Ретч? — дальше он зашел в тупик. — Если Мерлинда, значит не Авориэн? А Бэйзел? Эрслайт? Нэиль?

— Мерлинда. Остальных это не касается, потому что они правдокапанием не страдают. Так что там с возмущениями мировой ткани?

— Чаще всего это принимает вид природных явлений. Один раз было ужаснейшее светопреставление — в течение часа на нас обрушивались молнии…

— Молнии?! — я уставился на него.

— Сначала все подумали, что это всего лишь сильнейшая гроза — небо все было затянуто черными тучами. Но потом частота и мощь молний увеличилась. Мы все приложили усилия, чтобы отвести ее от обители, потому что уже у всех обителей от электричества начали вставать дыбом волосы, и даже чуть искрить — весь воздух вокруг нас был насыщен электричеством. Уж кому было весело, так это детям — касались пальчиками друг друга и били слабеньким током.

— Сомнительное веселье, — меня даже передернуло. — Давно было?

— Лет пять назад. А еще одна год назад, но гораздо слабее. Кроме того, с океана приходят смерчи и высокие волны…

— И ты молчал? — в досаде произнес я.

— Как-то разговор не доходил… Теперь ты знаешь.

— И кто следит за морем и небом?

— Лайтфел присматривает за грозами, а Ретч за ветрами. За водой — маг из совета. Может, сам как-нибудь увидишь. Хотя, это случается все реже и реже.

— И как ты хочешь привязать подобные явления к обморокам? — с сомнением заметил я.

Игниферос пожал плечами.

— В крайнем случае, посоветуюсь с твоей матерью. У нее очень изворотливый ум.

— О да…. Хорошая мысль…

Я посмотрел в окно.

— Знаешь, — произнес я задумчиво. — Давно хотел тебя спросить. Как погиб твой отец, Игниферос? Ты говорил, что он погиб в море в бурю. Не в одну из таких?

— Я задумывался над этим, — Игниферос покачал головой. — Если бы это была такая буря, она бы разрушила обитель, потому что только отец мог остановить ее…

— Звучит неправдоподобно… Обычная буря и вовсе должна была быть для него пустяком… Я не понимаю…

— Мне говорили, что это была обычная неосторожность… глупая смерть…

— А твоя мать?

— Они погибли вместе…

— Кто-то был с ними, кто выжил?

— Нет, несколько охранников плыли на другом корабле неподалеку… Все они говорят про шторм, разыгравшийся на море, и то, что мои родители позволили играть ему с кораблем… Не смотри на меня так. Я и сам этого не понимаю.

Я несколько секунд не сводил с него глаз, но, похоже, ему действительно больше ничего не было известно. Я поднялся.

— Ты куда? — удивился Игниферос.

— Мне надо посетить еще пять преподавателей, а через три часа у меня уже встреча с детишками.

— Тэрсел! — остановил меня колдун. — Ты в порядке?

— Уже да — ты дал мне пищу для размышлений. Я теперь еще долго буду ломать себе голову по поводу здешней погоды.

— Зайди ко мне как освободишься — расскажешь о Гейнире, — заметил он. — А я — о магии созидания.

На пороге я все-таки обернулся к старику.

— Ты обещал, Игниферос, — напомнил я еще раз на всякий случай.

Три часа спустя я распахнул двери аудитории. Они все уже были здесь. Я так глянул на них, что все мигом потупились.

— Итак, — начал я. — Как и обещал, я поинтересовался вашей учебой.

Затем я стал называть учеников и сообщать, что каждый натворил и сделал не так.

— Заметьте, — подытожил я. — У меня это заняло чуть ли не час нашего с вами драгоценного времени. Есть еще одна плохая новость. Все, кого я назвал, будут наказаны за неусидчивость… темно-рыжее

Ко мне обратились испуганные взгляды, а я выдержал паузу.

— Наказание простое, — наконец вымолвил я. — Вы лишаетесь сегодня права заниматься со мной. Занятия у неназванных учеников не отменяются. Посмотрим, что будет в следующий раз. А теперь живо вон отсюда!