Свидетели войны. Жизнь детей при нацистах

Заботу о детях взяли на себя Гертруда и Софи Данн, две сестры, уехавшие из Германии до начала войны, и воспитательница-шотландка Морин Ливингстон – впервые «увидев перед собой этих шестерых малышей с обритыми головами», она была потрясена до глубины души. Анна Фрейд обратила внимание на то, что дети часто сворачиваются в клубок, подолгу мастурбируют и бесконечно сосут пальцы: по ее мнению, это был единственный доступный им способ достичь удовлетворения. В Суссексе они по-прежнему демонстрировали крайнюю зацикленность на еде, но нередко отказывались от всего, что им предлагали, за исключением блюд из пшеницы или кукурузы. Даже когда еда им нравилась, они обычно съедали мало. Однако они уделяли повышенное внимание всему, связанному с едой, проверяя и перепроверяя, как накрыт стол. Особенно ревниво они относились к своим ложкам. Гертруда и Софи Данн не могли понять, почему ложки имеют для них такое значение, пока одна работница из Терезиенштадтского приюта, навестившая их в Суссексе, не объяснила, что ложки были единственным предметом, который дети могли назвать своей собственностью [24].

В конце 1950-х гг. Анна Фрейд размышляла об очевидном отсутствии у этих детей сильных эмоций. «Мы не знаем, – признавалась она, – какой аспект или элемент опыта будет выбран для катексиса и эмоционального вовлечения… Там, где мы ожидали извлечь глубоко спрятанные воспоминания о смерти, разрушении, насилии, ненависти и т. д., мы обычно находили лишь остаточные признаки пережитой разлуки, двигательных ограничений, лишения (игрушек, удовольствий)…» [25]

Мириам Варбург сделала похожее наблюдение в октябре 1945 г., заметив, что женщины и девушки в Форенвальде рассказывают свои истории «отстраненным, безличным образом». «Возможно, – размышляла она, – это форма защиты, бессознательно принятая всеми теми, кто перенес то, что почти не по силам вынести человеку». Когда Анна Фрейд задумалась над тем, как полученный опыт повлиял на самоощущение детей, это вернуло ее в знакомое русло давнего спора с Мелани Кляйн о роли познания и эдипова комплекса в развитии самоощущения. Она пришла к выводу, что центральную роль в этом процессе играла потеря родительских фигур, а не пережитый ребенком опыт насилия. В 1948 г. психологи и директора детских домов из разных стран Европы встретились, чтобы обсудить свой опыт работы с военными сиротами, но не пришли к единому мнению о характере пережитого детьми негативного воздействия. Некоторые считали, что решающую роль в психическом состоянии детей сыграло насилие, свидетелями которого они стали. Другие полагали, что насилие произвело небольшое впечатление по сравнению с потерей семьи, и, подобно Анне Фрейд, делали вывод, что бедственное состояние детей войны не слишком отличается от состояния детей, переживших подобную разлуку в мирное время. Одни считали, что травматические воспоминания следует надежно подавить, чтобы дать детям возможность развиваться дальше, другие – что такие воспоминания необходимо выразить в процессе игровой терапии [26].

В начале лета 1945 г. швейцарский Красный Крест на несколько месяцев пригласил 300 выживших в концлагерях детей в Швейцарию для восстановления сил. Многие дети приехали из Бухенвальда. Среди них было два еврейских мальчика примерно одного возраста: Кальман Ландау из Польши и Томас Геве из Германии. Оба пережили форсированные марши из Аушвица и Гросс-Розена, и оба в попытке выразить свой опыт обратились к рисованию. Геве начал рисовать в Бухенвальде, пока набирал вес и был еще слишком слаб, чтобы выйти из барака. Один из узников, немецкий коммунист, с которым он подружился, принес ему пачку голубых бланков из нацистской канцелярии. Когда стало известно, что Томас увлекается рисованием сцен лагерной жизни, другие узники стали собираться, чтобы посмотреть на его работы, и приносили ему огрызки цветных карандашей [27].

Томас Геве хотел создать визуальную энциклопедию лагерной жизни для своего отца. Голубые бланки, на которых он начал рисовать в Бухенвальде, напомнили ему сигаретные карточки, которые он собирал в Берлине еще до войны. Его отец, в 1939 г. эмигрировавший в Англию, старался поддерживать связь с сыном и вместе с письмами присылал ему английские сигаретные карточки. Чтобы получить полный доступ к энциклопедическим знаниям, требовалось собрать весь комплект – 200 карточек. После освобождения из Бухенвальда Томас поставил перед собой задачу создать энциклопедию, посвященную тому миру, в котором погибла его мать и о котором не имел ни малейшего представления его отец [28].