Табу

Примчался весь дёрганный, с горящими глазами, переполненный эмоциями. Голова его кипела от идей, а должна была быть холодной и свежей.

–Отвали, Сёма. Хочешь услышать моё мнение? Ты – дурак. А мне нужно закончить до вечера, поспать хотя бы часок, а потом на халтуру – шлюх катать по вызовам. Ты же знаешь, что платят там отлично. И тебе советую работать, а не совать свой нос, где жарко.

–Ленка беременна, – выпалил он, разрумянившись, как помидор.

–Поздравляю, Сём, давай завтра поговорим, нажрёмся, а? Сегодня вообще никак.

–Ты и дальше собираешься возиться под этим гнильём? Да? – Сёме со всей дури пнул тачку по колесу, отчего налипший на подкрылки снег вперемешку с грязью шлепнулись на пол. – Не жалко времени? Ведь жизнь-то настоящая протекает мимо! До заката дышишь тосолом, маслом, а потом отскребаешь «отработку» из-под ногтей и шуруешь таксовать. Это тебе сейчас двадцать, а через десять лет? Кем ты будешь? Холостым слесарем, кончающим исключительно на заднем сидении тачки, потому что привык трахаться только перед рассветом? С кем? С очередной миловидной шлюшкой или пьяненькой девчонкой из бара, которая так сильно набралась, что не хочет идти домой, чтобы не огорчать интеллигентов родителей?

–Что, я так плохо выгляжу, что со мной можно вот так? – рассмеялся и взглянул в осколок почерневшего зеркала, приклеенного на стену поверх постеров из PlayBoy.

–В том-то и дело, что ты нихера не видишь, не ценишь! Посмотри на себя? Высокий, красивый, а прозябаешь в этой дыре!

Сёмка крутанулся, окидывая презрительным взглядом бокс, арендуемый у металлоперерабатывающего завода, где я и корпел до ночи вместе с другими парнями.

–Хочешь и дальше отдавать всё дяде?

–Отвали, а?

— рявкнул и ушел в крохотную подсобку, где в стареньком холодильнике меня ждал не съеденный вчера ужин. Шёл и молился, чтобы кефир не прокис, а чебурек не стырили, ведь денег-то нет совсем… Но нет, металлическая облупленная решетка была пуста, даже стеклянная бутылка исчезла. Взревел, шаря по полкам среди оберток от сыра «Дружба», засохших «жопок» Краковской и прочей несъедобной хрени.

– Вот, посмотри! Это и есть твоё светлое будущее?

–Пошёл ты! — схватил брусок хозяйственного мыла, продумывая на ходу, к кому бы по быстренькому податься, чтобы успеть и поесть, и шустро сказать «спасибо» прямо там, на крохотной кухне.