Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

«…Для тех, которые рассматривают божественные действия как некий открытый образ, да предстанут живые и говорящие свойства Моего переселения. И, прежде всего, конечно, иссеченная в скале гробница, которая доселе невредима и безмолвным гласом указывает на Мое переселение. Вернейшими свидетелями того, что Я лежала телом, служат те впадины, которые в скале представляют отображения, свойственные священным членам; далее, этот стремительный Кедрон, которым со всех сторон омываются места, где — гробница, ясным, как бы трубным, гласом возвещает чудеса; также долина Иосафатова, где началась спасительная страсть Того, Кто свободен от страстей… Итак, кто не верует, тот пусть посмотрит и лично познает силу сказанного; а кто верует, пусть душою уразумеет то, чего нельзя видеть, и пусть удивляется достойному чуда»[1144].

Этот рассказ основан на знании географии Палестины и места, с которым церковное Предание связывает погребение Богородицы. Сам Андрей долгие годы прожил в Палестине: согласно его житию, в 15-летнем возрасте он поступил в Святогробское братство при храме Воскресения в Иерусалиме, где был пострижен в монашество, посвящен в чтеца, а затем назначен нотарием и экономом[1145]. Поэтому география мест, связанных с жизнью и смертью Богородицы, ему прекрасно известна, и он делится этими сведениями со своими слушателями.

Далее он считает нужным поставить вопрос о том, почему в Евангелиях ничего не говорится об Успении Богоматери. Он указывает две возможные причины. Первая: это событие произошло после того, как были написаны Евангелия. Вторая: «те времена не позволяли изъяснить этот предмет, ибо и не подобало, чтобы на заре написания первого Евангелия теми, кто распространял его устно, оно было взято тотчас для изъяснения, поскольку тема Успения, очевидно, была такого рода, что нуждалась в особенном изучении и исследовании, какое было невозможно в тех обстоятельствах»[1146].

Последнее объяснение представляет несомненный интерес. Фактически проповедник говорит о том, как на раннем этапе бытия Церкви создавались и циркулировали Евангелия. Ему известно, что они первоначально распространялись в устной форме и лишь впоследствии были изложены письменно. И он считает, что на том этапе говорить об Успении Богородицы было рано, потому что тема эта требовала особого исследования.

В то же время Андрей подчеркивает, что событие Успения нашло отражение в письменных источниках. И подробно цитирует то место из трактата «О божественных именах», где автор, выдающий себя за Дионисия Ареопагита, рассказывает об Успении Богоматери. Во времена Андрея Критского никто не сомневался в том, что автором этого сочинения был современник апостолов, ученик апостола Павла Дионисий Ареопагит, а потому на этот источник ссылались как авторитетный и принадлежащий к апостольскому веку.

Как мы помним, в трактате речь шла о том, что «многие из святых наших братий пришли к созерцанию тела, живоносного и богоприемного»[1147]. Не сказано, чье именно тело имеется в виду. Однако уже комментатор VI или VII века в своей схолии на это место предположил, что речь идет о теле Богородицы[1148]. Андрей Критский высказывает это уже не как предположение: «Под „живоносным“ понимается не другое какое-либо тело, а именно принявшее Бога и девственное селение, принятую из которого плоть, обожествив, Сверхсущностный воистину воплотился»

[1149].

Апостолы у гроба Богоматери.

Фрагмент мозаики «Успение Пресвятой Богородицы». 1296 г. Церковь Санта-Мария-Маджоре, Рим

При погребении Богородицы, как считает преподобный Андрей, присутствовали не только двенадцать апостолов, но и апостолы от семидесяти[1150]. Однако само погребение он подробно не описывает, известные нам по «Сказанию об Успении» детали либо вообще отсутствуют, либо присутствуют лишь намеками. Например, об апостолах и их сподвижниках говорится: «Не должно казаться удивительным то, что Дух Святой, Который некогда взял Илию и вознес огненную колесницу на небо, внезапно чрез облако соединил и их в духе: для Бога все весьма легко…»[1151] Но подробного описания того, как апостолы были перенесены в Иерусалим на облаках, мы в проповеди не находим.