Тайна булгаковского «Мастера…»

«… идти на следующий день на лыжах. И пошло. После лыж — генеральная „Блокады“, после этого — актёрский клуб, где он играл с Маяковским на биллиарде, и я ненавидела Маяковского и настолько явно хотела, чтобы он проиграл Мише, что Маяковский уверял, что у него кий в руках не держится…»

Приведём ещё несколько воспоминаний Елены Сергеевны из той же книги. О посещении Большого театра:

«… когда мы только что познакомились с Мишей, он сказал мне: „Пойдёмте на «Аиду»“. Встретились под первой колонной слева. А в театре… он сказал во время увертюры: „В особенно любимых местах я пожму вам пальцы“.

Ещё через какое‑то время Булгаков позвонил посреди ночи:

«Ночью (было около трёх, как оказалось потом) Оленька, которая всего этого не одобряла, конечно, разбудила меня: иди, тебя твой Булгаков зовёт к телефону. (Страшно раздражённо сказала.) Я подошла. „Оденьтесь и выйдете на крыльцо“, — загадочно сказал Миша, и, не объясняя ничего, только повторял эти слова…

Под Оленькино ворчание я оделась (командировка‑то ещё не кончилась!) и вышла на крылечко. Луна светит страшно ярко, Миша, белый в её свете, стоит у крыльца. Взял под руку и на все мои вопросы и смех — прикладывает палец ко рту и молчит, как пень. Ведёт через улицу, приводит на Патриаршие пруды, доводит до одного дерева и говорит, показывая на скамейку: здесь они увидели его в первый раз. И опять — палец у рта, опять молчание. Потом также под руку ведёт в какой‑то дом у Патриарших, поднимаемся на третий этаж, он звонит. Открывает какой‑то старик, роскошный старик, высоченного роста, красивый с бородищей, в белой поддёвке, в высоких сапогах… Идём все в столовую. Горит камин, на столе — уха, икра, закуски, вино. Чудесно ужинаем, весело, интересно…»

Что и говорить, ухаживать Булгаков умел блестяще. Да и Елена Сергеевна, надо полагать, партнёршей была достойной, в чём много лет спустя сама признавалась в письме брату:

«… я понял, — говорил всегда Миша, вспоминая с удовольствием этот вечер, вернее, ночь, — что ты ведьма! Присушила меня!»

А вот как описал свои тогдашние ощущения Михаил Булгаков («Мастер и Маргарита»):

«Любовь выскочила перед нами, как из‑под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих. Так поражает молния, так поражает финский нож! Она‑то, впрочем, утверждала впоследствии, что это не так, что любили мы, конечно, друг друга давным‑давно, не зная друг друга, никогда не видя…

… если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь её пуста».

Их романтичные встречи происходили всё чаще, и очень скоро…

«И скоро, скоро стала эта женщина моею тайною женой».

Мало этого, они…

«… уже в первые дни своей связи пришли к заключению, что столкнула их… сама судьба и что созданы они друг для друга навек».