Тайна Черной пирамиды

— Да не волнуйся ты так, волчонок, — усмехнулся испанец, — ты с ними справишься, ты ведь учился у меня. И брось эту свою кривую железяку, для такого боя тебе понадобится настоящее оружие. Вот, возьми шпагу. — С этими словами Мартин протянул Волкову свой клинок.

Владимир, все еще что-то недовольно бурча под нос, вогнал саблю в снег и взял у испанца шпагу. Теплая, удобная, обтянутая кожей рукоять клинка легла в ладонь, как влитая, а блестящие переплетенные меж собой металлические дуги, тянущиеся от крестовины, надежно обхватили кулак, защищая его.

— Ну что, ты готов? — спросил один из солдат, что сейчас стоял против Владимира.

Волков кивнул, и солдат тут же кинулся в атаку. Владимир с легкостью отвел его удар в сторону и уже собирался нанести свой, как вдруг и второй из противников бросился на него. Молодому дворянину ничего не оставалось, как повернуть клинок и встретить новую атаку, которую, к слову, ему тоже удалось отразить довольно легко. Острожные солдаты наверняка никогда не участвовали в настоящих сражениях и вынимали сабли из ножен лишь для того, чтобы похвастаться ими перед девками и на смотрах у начальства. Но все же на их стороне было численное преимущество, и об этом не следовало забывать.

— Помни о круге! — выкрикнул Мартин. — И о том, что твои противники мешают сами себе!

Услышав это, Малинин лишь презрительно фыркнул. Зато Волков очень хорошо понял учителя. Теперь он старался не просто отбивать удары противников, а отсекать их так, чтобы вражеский клинок отходил в сторону второго соперника и пусть на мгновение, но все же тормозил его атаку. Это оказалось вполне действенно: солдаты путались, осторожничали, что давало Владимиру дополнительные секунды для атаки, и, наконец, острие шпаги нащупало брешь в обороне противников и, обманув одного, оказалось возле шеи другого.

— Этот выбыл! — быстро выкрикнул Мартин.

Малинин что-то недовольно пробурчал под нос и два раза щелкнул пальцами. Еще несколько служивых поспешило занять место выбывшего товарища, так что теперь против Волкова выступало уже три соперника, что оказалось куда сложнее. Теперь противники атаковали не бездумно, Владимиру удавалось запутать двоих, но третий всегда оказывался позади, так что молодому дворянину приходилось крутиться, как белке в колесе, отражая все новые и новые удары саблями. Но все же даже втроем солдаты не могли взять верх над Владимиром.

Малинин стиснул зубы и сжал кулаки, было видно, что такой расклад его ой как не устраивает. А вот Бестужев, к удивлению подчиненного, присвистнул и произнес:

— А мальчишка-то кое-чего могет!

Это заявление еще больше раздосадовало унтер-офицера, а улыбку Мартина сделало еще шире. Но уже в следующую секунду испанцу пришлось стереть эту самую усмешку.

Клинок одного из солдат прошел в непосредственной близости от лица молодого дворянина. Кто-то в толпе зевак даже ахнул, поскольку с кончика солдатской сабли на белоснежный снег вдруг сорвались несколько капель крови. Служивый отступил назад, с опаской поглядывая на Владимира, не ранил ли он того серьезно, но Волков продолжал стоять. Его правая рука со шпагой поднялась к лицу и тыльной стороной ладони провела по левой щеке. Владимир взглянул на руку, на той отпечаталась кровь, но он знал, что рана неглубокая, и солдат лишь слегка задел его, но все же это чрезвычайно его взбесило. Волков облизал кровь с руки, а затем зарычал, словно дикий зверь, и с яростью кинулся на обидчика, который вдруг в страхе попятился.

Наперерез не на шутку разбушевавшемуся дворянину бросился другой противник, Владимир даже и не думал отбивать его удар, ушел вниз. Сабля солдата прошла над макушкой Волкова, но все же не задела его. Волков вынырнул позади соперника, тот как раз успел развернуться, но лишь для того, чтобы получить удар эфесом шпаги в лицо. На снег брызнула кровь из разбитого солдатского носа, а Владимир, схватив служивого за воротник, ударил его вторично, а потом с силой оттолкнул в сторону спешащего товарища. Оба солдата упали на снег, один из них попытался подняться, но тут же получил сапогом в лицо.

— О Боже, а он действительно сейчас похож на разъяренного волка! — вдруг воскликнул Бестужев.

— Я же вам говорил, что у мальчишки есть характер! — гордо заявил Мартин.

Малинин скрипнул зубами и зарычал:

— Ваше благородие, позвольте мне вместо последнего?!

Плац-майор посмотрел на подчиненного с долей сомнения, но вдруг испанец добавил:

— А я бы вам этого не советовал, любезный майор! Вы ведь не хотите, чтобы ваш офицер опозорился перед своими солдатами и тем более перед заключенными?

— Да как ты смеешь, грязный испанский пес! — зарычал Малинин, но Бестужев поднял палец и произнес:

— А он, в сущности, прав, не стоит тебе в этом участвовать, Валера.

Унтер-офицер вновь скрипнул зубами и, отвернувшись от начальника, кивнул последнему из заготовленных для Волкова противников. И это он сделал как раз вовремя, поскольку разъяренный Владимир уже просто издевался над предпоследней жертвой.