Тайна леди Одли

Роберт медленно шел по зимнему парку под голыми деревьями, размышляя о только что сделанном открытии. «В моей записной книжке хранится связующее звено между женщиной, о смерти которой Джордж Талбойс прочел на странице „Таймс“, и той, что воцарилась в доме моего дядюшки. История Люси Грэм обрывается на пороге школы миссис Винсент. Мисс Грэм впервые появилась там в августе тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года, и ни миссис Винсент, ни ее помощница не могут сказать, откуда она взялась. Значит, вся предыдущая жизнь миледи по-прежнему остается загадкой. Как же мне сдержать обещание, которое я дал Кларе Талбойс?»

Молодой человек сделал еще несколько шагов, вновь и вновь задавая себе этот вопрос, на лицо его набежала тень – темнее зимних сумерек, густевших над головой, – и грусть, смешанная со страхом, сжала сердце.

«Я знаю, что должен делать, – думал он, – невзирая на то, что мой долг шаг за шагом ведет меня к дому, который я люблю, грозя его разрушить. Надо начать с другого конца и восстановить историю Элен Талбойс с того часа, когда уехал Джордж, и до похорон на церковном кладбище в Вентноре».

Окликнув кэб, Роберт поехал в Фигтри-Корт. Дома он написал несколько строк Кларе Талбойс и успел отправить письмо с главного почтамта до шести часов, сэкономив таким образом целый день. Он просил Клару выяснить название портового городка, где Джордж впервые встретился с отставным капитаном Молдоном и его дочерью. Хотя молодые люди были достаточно близки, Роберт мало что знал о недолгой супружеской жизни своего друга.

С того часа, как Джордж Талбойс прочел сообщение о смерти жены в «Таймс», он избегал любых упоминаний о короткой истории своего семейного счастья, так внезапно прервавшегося. Джордж не переставал упрекать себя в том, что оставил молодую жену, и Роберт практически ничего не знал об этом периоде жизни своего школьного товарища. Но поскольку через четыре недели после женитьбы Джордж отправил сестре письмо из Хэрроугейта, то скорее всего, именно там молодожены провели медовый месяц.

Мистер Одли попросил, чтобы Клара Талбойс отправила ответ телеграфом: не хотел терять целый день – и уже утром следующего дня получил депешу с названием прибрежного городка: «Уайлдернси, Йоркшир».

Он немедленно отправился на вокзал Кингс-Кросс и взял билет до Уайлдернси на экспресс, отправлявшийся без четверти два.

Ревущий состав стремительно унес его на север по пустынным равнинам с голыми кукурузными полями, слегка тронутыми свежей зеленью. Эта северная дорога казалась молодому адвокату странной и незнакомой, а бескрайние просторы зимнего пейзажа страшили своим неприкрытым одиночеством. Осознание цели путешествия омрачало все, на что падал его отсутствующий взгляд; Роберт вновь и вновь обращался к гораздо более мрачной картине, что представлялась его встревоженному уму.

Когда поезд прибыл на конечную станцию Халл, уже стемнело, однако путешествие мистера Одли на этом не закончилось. Растерянный и полусонный, он прошел сквозь толпу носильщиков и груды разнокалиберного багажа, которым обременяют себя путешественники, к другому поезду, который должен был доставить его в Уайлдернси по железнодорожной ветке, идущей вдоль Северного моря.

Через полчаса после отправления из Халла в открытое окно подул свежий морской бриз, а еще час спустя поезд остановился на тихой пустынной станции, где его встретили начальник, который стал звонить в колокол, и два носильщика. Мистер Одли был единственным пассажиром, сошедшим в Уайлдернси. Не успел он собраться с мыслями, как поезд унесся прочь. Подозвав носильщика, Роберт указал на чемодан.

– Не могли бы вы отнести это в ближайшую гостиницу? Если, конечно, у них найдется приличный номер, где я мог бы остановиться на ночлег.

– Да хоть тридцать номеров, сэр! – рассмеялся носильщик, водрузив чемодан на плечо. – В это время года в Уайлдернси никого, кроме местных жителей, днем с огнем не найдешь. Пойдемте, сэр.

Носильщик открыл деревянную дверь в стене, и Роберт вдруг оказался на ухоженном широком газоне, окружавшем огромное квадратное здание, контуры которого вырисовывались на фоне зимнего неба. Его черную монолитность подчеркивали два освещенных окна, отстоявших далеко друг от друга и мерцавших в ночи красноватым светом, точно огни маяков.

– Отель «Виктория», сэр, – сообщил носильщик. – Вы не поверите, летом здесь яблоку негде упасть.

При виде нетронутой лужайки, пустых деревянных беседок и темных окон действительно с трудом верилось, что еще недавно здесь кипела жизнь и счастливые, веселые люди наслаждались ясной летней погодой. Впрочем, Роберт заявил, что охотно верит, и покорно последовал за своим проводником к маленькой боковой двери в уютный бар, где летние посетители из тех, что поскромнее, могли заказать напитки без дополнительных затрат на официантов в белых жилетах, стоящих на страже у главного входа.