Тайна привратников

– Просто постарайся отпустить это… Пойду проверю, как там пицца.

– Пап, прости, что я так отреагировала по поводу твоей работы.

– Всё нормально, солнышко. Я тебя не виню. Эта новость – как гром среди ясного неба, да?

Я кивнула:

– Так ты думаешь, тебе предложат работу?

– Правда, не знаю. Давай подождём и посмотрим, что будет, прежде чем впадать в панику.

Я улыбнулась и снова кивнула:

– Будешь смотреть свою садоводческую передачу?

– Или можем вместе поесть наверху, если хочешь.

Я покачала головой:

– Нет, всё в порядке. Просто принеси мою пиццу, пожалуйста.

Папа лихо отдал мне честь:

– Есть, мэм!

Я показала ему язык. Он засмеялся. Через пять минут я уже вовсю вгрызалась в пиццу, сидя у себя на кровати, а папа внизу уткнулся в телевизор.

Я посмотрела на мамину фотографию.

– Смешно, как после еды сразу чувствуешь себя лучше, да?

Мама улыбнулась, а я помахала ей пустой чашкой.

Через несколько часов я спустилась на кухню, чтобы приготовить себе ещё чашку горячего шоколада. (Что бы там ни говорили, а я верю, что хорошего слишком много не бывает.) Папа всё ещё сидел в гостиной перед включённым телевизором и не слышал, как я иду на кухню. Я была рада возможности побыть наедине со своими мыслями. И решила так просто, на всякий случай, составить список положительных сторон переезда в Корнуолл. Пока в этом списке насчитывалось всего два пункта:

1. Больше солнца

2. Воздух чище

Я слышала, что на одном из островов у побережья Корнуолла даже запрещено ездить на автомобилях. Можно там и поселиться – это будет словно жизнь в другом времени, а я всегда об этом мечтала.

Я приготовила шоколад, вымыла кастрюльку и тихонько прокралась обратно наверх. Поставила чашку на прикроватный столик и снова легла, дожидаясь, пока шоколад немного остынет. Вот тут-то я его и заметила – белый квадрат по ту сторону потолочного окна. Квадрат, которого раньше совершенно точно не было. Похоже на конверт… Он так ярко сиял в лунном свете, как будто его специально подсвечивали прожектором. В первое мгновение я не могла ни сдвинуться с места, ни отвести от него глаз. Но наконец я преисполнилась решимости, встала на кровати, открыла люк и немного подтянулась – так, чтобы достать конверт. А потом спрыгнула обратно и закрыла окно.

Сидя на краю постели, я перевернула конверт – медленно и осторожно, как будто он был ядовитый и мог укусить. Даже понюхала его, не учую ли яда, но пахло только чернилами и мылом. Дорогой и качественный конверт из толстой бумаги. На нём было написано имя – одно только имя, без адреса. Но не моё и не папино. Фелисити Лемон.

Возможно ли, что это второй этап испытаний? Пришлось временно отложить составление списка плюсов Корнуолла.

Я смела с заваленного письменного стола подставку для карандашей в виде черепа, несколько виниловых пластинок с Камден-маркета, коробочку с исследованным совиным помётом и толстенный викторианский том о характерных узорах, которые получаются из разбрызганной крови.

Освободив достаточно места, я вскрыла конверт. Внутри обнаружился листок бумаги, а на нём напечатанный шрифтом Helvetica список из девяти адресов электронной почты. Немного старомодно, но ничего особенного:

1. Саманта Октавиус – [e-mail]

2. Мэтт Парланс – [e-mail]

3. Саманта Геликс – [e-mail]

4. Алан Гарденер – [e-mail]

5. Махид Мустанг – [e-mail]

6. Дженис Стук – [e-mail]

7. Эллис Селена – [e-mail]

8. Станислав Крючок – [e-mail]

9. Эммелин Галоп – [e-mail]

Я прочла список несколько раз, пока не поняла, что это довольно простой шифр – по крайней мере, на первых этапах разгадки. В каждом имени и соответствующем адресе было что-то, указывающее на одно и то же слово.

Например, восьмой номер – Станислав Крючок. Упомянутый в адресе его почты капитан Джеймс мог, конечно, обозначать капитана Джеймса Т. Кирка из «Звёздного пути» или же капитана Джеймса Кука, исследователя. Но я была уверена почти на сто процентов, что под ним подразумевался капитан Джеймс Крюк из «Питера Пена». А значит, и имя, и адрес давали нам указание на слово «крюк».

С остальной восьмёркой – ровно та же история.

В результате я получила девять слов.

Последняя, с кем пришлось повозиться, была Саманта Октавиус. Но потом я вспомнила, что Октавиус происходит от латинского корня «окто», что означает «восемь», а «two fat ladies» – «две толстые дамы» – принятое в игре «бинго» обозначение для числа восемьдесят восемь. Значит, разгадка – цифра «восемь».

Теперь у меня был список слов: восемь, речь, изгиб, рост, лошадь, сердце, луна, крюк, езда на лошади.