Таинственный противник

– Я зашел к нему домой, – рассказал Джулиус, – и сказал, что полагаю, что за такую машину не жалко заплатить двадцать тысяч долларов. А потом сказал, что думаю, что заплачу за нее пятьдесят тысяч, если он немедленно ее освободит.

– И? – голова у Таппенс шла кругом.

– Ну, – Джулиус пожал плечами, – он ее и освободил. Вот и всё.

Глава 12

Друг познается…

В пятницу и субботу ничего не произошло. Таппенс получила короткий ответ на свою просьбу от мистера Картера. В нем он указывал, что «Молодые авантюристы» взялись за работу на свой страх и риск и были полностью предупреждены о возможных опасностях. Если с Томми что-то произошло, то он искренне об этом сожалеет, но сделать ничего не может.

Для Таппенс это оказалось как холодный душ. Почему-то без Томми их приключение начисто лишилось всякой остроты и интереса. Впервые за все время Таппенс почувствовала сомнения в успехе. Когда они с Томми были вместе, девушка в этом ни на минуту не сомневалась. Хотя она привыкла играть роль ведущего и гордилась своей собственной сообразительностью, в действительности же полагалась на Томми больше, чем могла себе это представить. В нем было что-то настолько отрезвляющее и рассудительное, его здравый смысл и целостность были настолько непоколебимыми, что без него Таппенс чувствовала себя как корабль без парусов. Интересно, что Джулиус, который был, без сомнения, гораздо умнее Томми, не производил на нее такого впечатления. Она, бывало, обвиняла своего друга в пессимизме – и он действительно обращал внимание на опасности и сложности, которые Таппенс, будучи неисправимым оптимистом, предпочитала не замечать, – и тем не менее в своих действиях всегда полагалась на его мнение. Он был таким неторопливым, но таким надежным…

Девушке казалось, что впервые в жизни она поняла весь непростой характер задания, за которое они так легкомысленно взялись. Все это начиналось как романтическое приключение; сейчас же, лишенное былого гламура, превратилось в мрачную реальность. Самым важным нынче был Томми. Много раз на дню Таппенс решительно смахивала слезы, появлявшиеся на глазах. Дурочка, обращалась она к себе самой, не распускай сопли. Конечно, он тебе не безразличен, ты же знаешь его целую вечность, но не надо быть такой сентиментальной.

Тем временем Борис бесследно исчез. Он не появлялся на квартире, и Джулиус напрасно поджидал его в машине. У Таппенс появились новые мысли. Полностью соглашаясь с возражениями Джулиуса, она все-таки не полностью отказалась от идеи обратиться к сэру Джеймсу Пилю Эджертону. В действительности девушка зашла так далеко, что даже посмотрела его адрес в Красной Книге[35]

. Хотел ли он в тот день предупредить ее? Если да, то почему и о чем? Конечно, у нее не было никаких прав требовать от него объяснений. Но он так по-доброму посмотрел на нее… А вдруг он может рассказать им о миссис Вандемейер что-то такое, что наведет их на след Томми?

Как обычно, пожав плечами, Таппенс наконец решила, что попытаться стоит и именно это она и сделает. В воскресенье во второй половине дня она будет выходная. Она встретится с Джулиусом, убедит его в правильности своей точки зрения, и они навестят льва в его берлоге.

Когда наступило воскресенье, ей пришлось много времени потратить на то, чтобы убедить Джулиуса, но в конце концов Таппенс настояла на своем. «Хуже от этого никому не будет», – снова и снова повторяла она. Наконец Джулиус сдался, и они направились на Карлтон-Хаус-террас.

Дверь им открыл неприступного вида дворецкий. Таппенс слегка нервничала. Ведь это могло оказаться величайшей наглостью с ее стороны. Девушка решила не спрашивать, дома ли сэр Джеймс. Вместо этого она пошла другим путем.

– Не узнаете ли вы у сэра Джеймса, могу ли я его видеть? У меня для него важное послание.

Дворецкий удалился и вернулся через пару мгновений.

– Сэр Джеймс вас примет. Соблаговолите пройти сюда.

Он проводил их в комнату, расположенную в задней части дома, которая была обставлена как библиотека.

Коллекция книг производила впечатление, и Таппенс заметила, что целая стена полок с книгами была посвящена криминологии и преступлениям. В комнате стояли несколько глубоких кожаных кресел и старомодная открытая жаровня. У окна стоял заваленный бумагами большой стол со сдвижной крышкой, за которым сидел хозяин.

Когда они вошли, он встал.

– У вас есть для меня послание?.. Ах, – тут он узнал Таппенс и улыбнулся, – это вы, не так ли? Полагаю, что у вас послание от миссис Вандемейер?

– Не совсем, – ответила Таппенс. – Боюсь, что я сказала про послание только для того, чтобы вы нас приняли. Кстати, это мистер Хершайммер. Сэр Джеймс Пиль Эджертон.

– Рад познакомиться, – сказал американец, протягивая руку.

– Прошу вас, присаживайтесь, – пригласил их юрист, подвигая два кресла.

– Сэр Джеймс, – смело начала Таппенс, – наверное, вы считаете дерзостью с моей стороны вот так появиться у вас в доме. И я понимаю вас, потому что к вам это не имеет никакого отношения, и вы очень занятой и важный человек, а Томми и я – люди совершенно простые…