Тайны инквизиции. Средневековые процессы о ведьмах и колдовстве

Ad continuandum non ad iterandum, quia iterari non debent, nisi novis supervenientibus indiciis, sed continuari non prohibentur[290].

Чтобы не оказаться в ситуации, когда придется повторять пытку, инквизиторы старались прекратить ее, как только обвиняемый достигал предела своей стойкости, и просто возобновляли или продолжали ее два-три дня спустя, и делали это столько раз, сколько считали нужным. Похоже, они не придавали никакого значения тому, что несчастной жертве было все равно, каким глаголом они описывают эту процедуру. Разница была – важная словесная разница.

В этом отношении апологет инквизиции Гарсиа Родриго в своей «Подлинной истории инквизиции» очень дерзко привлекает внимание к мягкости инквизиторского суда по сравнению с гражданским. Он противопоставляет их методы и, чтобы выставить вопрос в выгодном для инквизиции свете и доказать нам, что тот, кто проповедовал учение милосердия, умел и проявлять его, довольно изворотливо рассказывает, что в гражданских судах заключенного могли трижды подвергать пытке, в то время как в судах инквизиции такой приказ мог быть отдан лишь один раз – ведь правила запрещали повторение пытки. Он не считает нужным добавить, что «Руководство для инквизиторов», в котором он нашел то самое правило, указывает, как его можно обойти.

Гораздо легче собрать доказательства для противоположной точки зрения и показать, что светские суды в вопросе пыток проявляли большее милосердие. К примеру, от пыток освобождались представители знати, чего не происходило в судах инквизиции, которые, несомненно, действовали на основании того, что перед лицом Господа все равны. Исключений не делалось ни для кого. А в Арагоне, где пытки никогда не применялись в гражданских судах, к ним тем не менее прибегали инквизиторы.

Если обвиняемый выдержал пытку и не сознался, инквизиторы могут приказать освободить его, заявив, что после тщательного допроса они не сумели найти никаких доказательств преступления, в котором он обвиняется, – и это, конечно же, не оправдательный вердикт, поскольку человека можно в любой момент снова арестовать и предать суду.

В комментариях Пенья говорит нам[291]

, что существует пять степеней пытки. Он не описывает их в деталях, говоря, что они достаточно хорошо известны. Эти пять степеней описаны у Лимборха[292].

Первые четыре представляют собой не столько пытку, сколько запугивание, или душевную пытку; физическое воздействие начинается лишь с пятой ступени. Возникает ощущение почти что дьявольского коварства, и, однако же, целью его, как мы должны считать, было милосердие, поскольку инквизиторы считали, что милосерднее пытать и запугивать разум, чем ранить плоть.

Основой для этих степеней стали указания Эймерика, хотя сам он не разбивает процедуру на части. Вот они:

(1) Обвиняемому угрожают пыткой.

(2) Его ведут в пыточную и показывают инструменты пытки и их назначение.

(3) Его раздевают и готовят к пытке.

(4) Его кладут на орудие пытки и привязывают к нему.

(5) Начинается сама пытка.

Сами пытки бывали разными, и инквизитор мог применять те из них, которые считал наиболее подходящими и эффективными, но Пенья призывает его не прибегать к необычным методам. Марсилий, сообщает нам схолиаст, упоминает 14 различных видов пыток и прибавляет, что придумал другие способы – например, лишение сна. Похоже, в этом он получил одобрение других авторов, но не одобрение Пеньи. Даже схолиаст потрясен изобретательностью священника в этой области и признается, что подобные исследования больше подходят не богословам, а палачам.

Надо признать, что в хрониках нет ни одного из тех дьявольских изобретений, которые, согласно распространенному мнению, использовали инквизиторы. Применявшиеся ими жестокие ухищрения были скорее духовного, а не физического толка, как мы только что видели у Пеньи, который порицает инквизитора, обращавшегося к изобретению новых и необычных пыток.

Из имеющихся хроник становится ясно, что святая палата была вполне готова полагаться на уже существующие орудия пыток, или, скорее, на ограниченное число наиболее эффективных из них. Разумеется, бывали и исключения. Пытка огнем (она заключалась в том, что ноги узника смазывали жиром и жгли их огнем), похоже, применялась редко, а варварский пример чрезмерной жестокости случился на большом аутодафе в Вальядолиде в 1636 году: десять евреев, обвиненных в том, что они высекли кнутом распятие, заставили стоять с одной рукой, прибитой к перекладине Андреевского креста, пока им зачитывали смертный приговор. Но как правило, и в пытках, и в казнях инквизиторы избегали новшеств. Для пыток они обычно прибегали к одному из трех методов: к дыбе в виде ложа, к garrucha – подвешиванию на дыбе, которое у итальянцев называлось tratta di corda, и к escalera, или potro, – лестнице, или пытке водой.