Читаем Тайны Времени полностью

По мотивам рассказа Казанцева в Московском планетарии поставили пьесу. Именно пьесу, а не лекцию – как это обычно делается в планетариях. Между тем в афишах везде было указано слово "лекция". Поставлена она была более чем оригинально, насколько известно, ни один научно-популярный доклад впоследствии так не ставился. Заместитель директора планетария по науке Феликс Юрьевич ЗИГЕЛЬ (будущий известный уфолог и профессор, доцент МАИ, его имя еще не раз всплывет в связи с упоминанием проблем НЛО и Тунгуски), только на первый взгляд читал как бы обычную лекцию о Тунгусском метеорите, о различных аномалиях, которые там обнаружил Кулик. После конца "доклада" из зала поднимался "зритель" Мет (актер, играющий по сценарию пьесы полковника) и говорил: "Вот вы знаете, а мне в голову пришла интересная мысль. А что если это был атомный взрыв?" Затем одни за другими поднимались "зрители" и затевали оживленные дискуссии, в которые втягивались уже настоящие зрители.


Если после публикации в "Вокруг света" пришло несколько писем, то теперь об этом заговорила вся Москва. Люди просто ломились на лекции, а лишние билеты начинали спрашивать еще у метро Маяковского, за несколько остановок до планетария. Интерес к Тунгусским тайнам и к метеоритике в целом был поднят просто на высочайший уровень! Теперь игнорировать эту проблему уже было нельзя.


Многие восприняли рассказ и лекции как научные доклады. По словам Казанцева, астрономы критиковали его и Зигеля в научной периодике именно в таком статусе. Появились просто разгромные статьи в центральных газетах, которые одновременно еще больше подогрели интерес к тайне у молодежи и еще больше убедили в своей правоте сторонников метеоритных теорий… "Но ведь и я," – говорит Александр Петрович,- "с самого начала понимал, какую историю могу заварить, поэтому перед публикацией перестраховался на всякий случай и пошел для консультации к лауреату Нобелевской премии Игорю Евгеньевичу ТАММУ. Его я стал убеждать, что только ядерным взрывом можно объяснить эти небывалые события, которые произошли 30 июня 1908 года в Сибири. Как еще объяснить звук, который был слышен за тысячи километров. Только в центре на корню остался лес, это могло произойти лишь в том случае, если взрыв произошел над землей. Один к одному, как при взрыве бомбы над Хиросимой. Могло ли такое произойти в 1908 году, спросил я Игоря Евгеньевича. Нет, ответил он, поскольку ядерный взрыв может быть только искусственным, а в то время земляне еще не знали ядерных секретов. А если искусственный, то можно ли теоретически предположить, что кто-то, какой-нибудь гений в избе или землянке собрал ядерное устройство? Тамм категорически возражал: Это исключено! Это полнейшая чепуха!…"


Так… Значит, ядерный взрыв? Взорвалось нечто, сделанное искусственно, но не на Земле и не человеком. А где и кем? Это сейчас на подобный глупый вопрос любой первоклассник вспомнит слово "инопланетяне", но в 1946 году даже термина "НЛО" еще не существовало, первый бум в прессе относительно пришельцев только еще начнется в 1947-ом!


В ПОИСКАХ ПРИШЕЛЬЦЕВ.


Поиски редких камней, тем более – камней космических – дело весьма благородное. Но интереснее все-таки – поиски обломков инопланетных космолетов. Эта идея в какой-то степени овладела большей частью тех, кто ехал на Тунгуску в 1950-60-х годах. С момента публикации Казанцева отношение к возможности существования пришельцев из Космоса резко изменилось – человек сам уже успел запустить спутники и автоматы к Луне, Марсу, Венере, полетели на орбиту люди, шла гонка – чей человек первым ступит на поверхность Луны. Гонка с авариями и катастрофами. Кто поручится за то, что некто из другого мира теперь уже полет к Земле не рассматривает в качестве желанной цели и не устраивает гонок с катастрофой по прибытии?…


Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное