Тайные страсти

— Сегодня Дельфина поедет на медицинский осмотр, который проведет мой старый друг, гинеколог Хинеко. Однако под видом осмотра он сделает ей аборт, поскольку, как мне удалось выяснить, отцом ребенка являюсь не я, а Себастьян Медина. Мне нужно, чтобы после этой операции ты вручил Хинеко вот этот конверт с деньгами. Ты должен позаботиться и о том, чтобы Дельфина не вздумала уклониться от этого осмотра.

Не услышав обычного ответа: "слушаюсь, сенатор", Эстевес с удивлением взглянул на своего помощника и поразился увиденному. Побледневший Монкада, одной рукой схватился за край стола, а другой судорожно ослаблял узел галстука.

— Хоакин! Хоакин! — воскликнул Эстевес, не веря своим глазам. — Что с тобой происходит?

— Ничего… ничего, сенатор, — судорожно сглотнув, отозвался тот, — просто я думаю над тем, что от вас услышал, и не знаю, что сказать вашей жене, которая такие надежды связывала с этим ребенком…

— Ничего не поделаешь, Монкада, этот ребенок является моим позором, а поэтому ему не следует родиться.

Отослав Монкаду, Эстевес недолго пробыл в своем кабинете. Вскоре он встал и решил сходить пообедать. Его любимый ресторан, находился через дорогу от сената, а потому он спокойно вышел из здания и уже стоял на тротуаре, когда прямо перед ним вдруг резко затормозил бежевый "шевроле", из которого поспешно выскочила Перла.

— Садись в машину, Самуэль.

Эстевес вытаращил на нее глаза.

— Ты сошла с ума, потаскуха? С какой стати ты вздумала мне приказывать?

— Мне необходимо очень многое тебе объяснить, Самуэль! — буквально взмолилась она, испуганно оглядываясь по сторонам. — Ради самого Господа, садись!

— Ну уж нет, — усмехнулся Эстевес, — кто знает, какое предательство ты опять затеваешь. Я скорее позову охрану, чтобы тебя наконец-то спровадили в тюрьму. Именно там самое место таким гадюкам, как ты.

— Перестань молоть вздор, Самуэль, — Перла в отчаянии даже схватила его за рукав. — Тебе угрожает опасность, потому что тебя предали…

— Если ты говоришь о себе, то это уже не новость…

— Ты боишься сесть в мою машину? Тогда я выложу все прямо здесь и не отстану, пока ты все не выслушаешь!

— Ну, черт с тобой! — злобно огрызнулся Эстевес, берясь за ручку дверцы. — Не хватало еще, чтобы меня увидели в твоем проклятом обществе.

Перла была так рада, что даже не огрызнулась. Она поспешно завела машину и уже через пятнадцать минут они подъехали к ее дому. Они молча вошли в ее квартиру и Эстевес, первым делом, тщательно осмотрелся. Перла только усмехнулась и взялась за бутылку виски.

— Хочешь выпить, Самуэль?

— Я хочу, чтобы ты покончила с этой проклятой таинственностью и все мне рассказала.

— У нас с тобой общий враг, который меня может прикончить, а тебя — предать.

— Ну и кто же это? — спросил Эстевес и, услышав имя Монкады, презрительно усмехнулся. Он прекрасно знал о том, как Хоакин и Перла недолюбливали друг друга, а потому не только не удивился, но даже пожалел, что позволил Перле затащить его сюда.

— Ты начинаешь злоупотреблять моим терпением…

— А, ты мне не веришь? Ну так знай, что именно у него находится чемоданчик с документами, похищенными мной из твоего офиса. Он выкрал их из моей квартиры и теперь готовится пустить в дело.

По лицу Эстевеса, Перла поняла, что он ее едва слушает, и в отчаянии воскликнула:

— Я была у него в заточении, он пытался отправить меня за границу, боясь, что я сумею ему помешать. Поверь же мне, Самуэль! Я клянусь тебе, что чемоданчик у него, и подумай сам, почему он до сих пор тебе его не вернул?

Однако, Эстевес в этот момент думал вовсе не о чемоданчике, а о странном поведении Монкады. Почему он так разволновался, услышав, что Дельфина должна сделать аборт? Какое ему дело до ее ребенка? В любом случае это несложно проверить — надо прямо сейчас съездить к гинекологу…

Эстевес мрачно взглянул на Перлу.

— Если ты вздумала меня обмануть, я отдам тебя прямо в руки Монкады, которого ты якобы так боишься.

— Я не обманываю тебя, Самуэль, и тебе еще потребуется моя помощь.

— Только не это, Перла! Именно с твоего предательства началась вся эта игра, и я не потерплю твоего дальнейшего участия в ней…

Эстевес ехал к Хинеко и размышлял о том, что он сделает с самой Перлой, если убедится в полном послушании Монкады и в том, что аборт уже сделан. Какого черта она мутит воду? Неужели тень способна предать своего хозяина? А ведь он для Монкады больше, чем хозяин, — он был его старшим другом и, почти компаньоном. Нет, невероятно, Перла опять что-то затеяла и он, как идиот, угодил в ее ловушку! Раздосадованный Эстевес чуть было не приказал поворачивать обратно.

Однако, когда он еще только шел по коридору клиники, направляясь в кабинет гинеколога, до него уже донеслись взволнованные голоса. Мужской голос принадлежал, явно Монкаде, а женщиной, с которой он разговаривал, была Дельфина. Эстевес остановился под дверью и прислушался.

— Оставь меня в покое, — говорила его жена. — Я и не подумаю отсюда уходить, пока не побываю у врача. Что за дикие истории ты мне тут рассказываешь?