Талисман

Теперь, после прорыва дамбы, когда Ричард позволил себе начать вспоминать, он оказался кладезем бесценной информации. У Джека создалось ощущение, будто он собирал пазл, не зная, что несколько самых важных фрагментов отсутствуют. Именно Ричард предоставил ему большинство этих фрагментов. Ричард уже бывал в этом лагере выживания – вот вам и первый фрагмент. А принадлежал лагерь его отцу.

– Ты уверен, что это то самое место, Ричард? – с сомнением спросил Джек.

– Уверен, – ответил Ричард. – Оно показалось мне знакомым и на той стороне. А когда мы… когда мы перебрались сюда… последние сомнения отпали.

Джек кивнул, не зная, как еще реагировать.

– Раньше мы останавливались в Пойнт-Венути. Всегда останавливались там перед поездкой в этот лагерь. Поезд мне очень нравился. Я хочу сказать, многие ли отцы могли похвастаться личным поездом?

– Не многие, – согласился Джек. – Я думаю, у Бриллиантового Джима Брейди[36] и ему подобных были личные поезда, но не знаю, были ли у них дети.

– Нет, мой отец в их лигу не входил. – Ричард рассмеялся, а Джек подумал: Ричард, тебя, возможно, ждет сюрприз.

– Мы ехали в Пойнт-Венути из Лос-Анджелеса на взятом напрокат автомобиле. Останавливались в мотеле. Только мы вдвоем. – Ричард помолчал. Его глаза затуманились любовью и воспоминаниями. – Проведя в мотеле какое-то время, отправлялись на отцовском поезде в лагерь «Готовность». Это был всего лишь маленький поезд. – Он посмотрел на Джека. – Вроде того, на котором мы приехали.

– Лагерь «Готовность»?

Но Ричард словно не слышал его. Он смотрел на ржавые рельсы. Здесь они сохраняли привычную форму, однако Джек подумал, что друг, возможно, вспоминает участки изогнутых рельсов, которые они прошли. В паре мест концы загибались вверх, как разорванные гитарные струны. Джек предположил, что в Долинах рельсы поддерживались в рабочем состоянии.

– Видишь ли, раньше по этой линии ходил трамвай, – продолжил Ричард. – По словам отца, в тридцатых годах. Маршрут назывался «Красная линия округа Мендосино». Но принадлежала дорога не округу, а частной компании, и когда та разорилась, потому что в Калифорнии… ты знаешь…

Джек кивнул. В Калифорнии все пользовались автомобилями.

– Ричард, почему ты никогда не рассказывал мне об этом месте?

– Отец просил не говорить тебе. Ты и твои родители знали, что мы иногда проводим отпуск в северной Калифорнии, и он говорил, что это нормально, но я не должен говорить тебе ни о поезде, ни о лагере «Готовность». По его словам, если бы я сказал, Фил бы разозлился, потому что это был секрет.

Ричард помолчал.

– Он сказал, что больше никогда не возьмет меня с собой, если я расскажу тебе. Я думал, причина в том, что они партнеры, то есть договорились во всем участвовать на равных. Теперь понимаю, что дело в другом. Трамвайная компания обанкротилась из-за автомобилей и автострад. – Задумчивая пауза. – У того места, куда ты меня перетащил, Джек, есть одна хорошая особенность. Там все очень странно, но не пахнет нефтепродуктами. И это меня очень заинтересовало.

Джек кивнул, но ничего не сказал.

– Трамвайная компания продала всю линию – с правом собственности на землю и все такое – строительной компании. Они думали, что люди двинутся в глубь материка. Да только этого не произошло.

– Потом линию купил твой отец.

– Да, похоже на то. Но точно я не знаю. Он никогда не говорил о покупке линии… или о том, как он заменил трамвайные рельсы железнодорожными.

Работа потребовалась большая, подумал Джек, а потом вспомнил о Рудных ямах. Морган из Орриса мог поставлять рабскую силу в неограниченном количестве.

– Я знаю, что он заменил их, но только потому, что прочитал книгу о железных дорогах. Разница в ширине колеи. У трамвая – десять дюймов. Здесь – шестнадцать.

Джек опустился на колени – и да, на шпалах увидел следы от снятых трамвайных рельсов.

– Он приобрел маленький красный поезд, – мечтательно продолжил Ричард. – Локомотив и два вагона. Двигатель работал на дизельном топливе. Он смеялся над этим, говоря, что мужчины отличаются от мальчиков только одним: их игрушки стоят дороже. На холме над Пойнт-Венути находилась старая трамвайная станция, и мы приезжали туда на автомобиле, парковались и садились в поезд. Я помню, как пахла эта станция: чем-то старым, но приятным… словно ее заполнял старый солнечный свет. И поезд стоял там. И мой отец… он говорил: «Поезд отправляется в лагерь «Готовность», Ричард! У тебя есть билет?» И там был лимонад… или ледяной чай… и мы сидели в кабине… иногда он брал с собой какие-то вещи… припасы… они лежали сзади… но мы сидели впереди… и… и…

Ричард шумно сглотнул и провел рукой по лицу.

– Хорошее было время, – закончил он. – Только он и я. Мне нравилось.

Он огляделся. Глаза блестели от непролитых слез.

– В лагере «Готовность» был поворотный круг, чтобы разворачивать поезд. Еще в те дни. Давние дни.

Ричард громко всхлипнул.

– Ричард…

Джек попытался коснуться друга.

Ричард оттолкнул его руку, ладонями смахнул со щек слезы.