Талисман

Он указал на большую сосну с двумя вершинами, а пятнадцатью минутами позже сказал Джеку:

– Скала на том склоне холма напоминала лягушку. Давай поглядим, на месте ли она.

Скала никуда не делась, и Джек признал, что она действительно похожа на лягушку. Чуть-чуть. Если напрячь воображение. А может, для этого нужно быть трехлетним. Или четырехлетним. Или семилетним. Или сколько ему тогда было.

Ричард обожал железную дорогу, и лагерь «Готовность» ему нравился, с беговой дорожкой, и барьерами для прыжков, и веревками для лазанья. Но Пойнт-Венути Ричард терпеть не мог. Покопавшись в памяти, он даже вспомнил название мотеля, в котором они с отцом останавливались по прибытии в этот маленький прибрежный город. «Мотель “Кингсленд”», – сказал он… и Джек обнаружил, что название совершенно его не удивило.

Мотель «Кингсленд», говорил Ричард, находился рядом со старым отелем, который, похоже, интересовал его отца. Ричард видел этот отель из окна, но он ему не нравился. Огромное здание с беспорядочным нагромождением надстроек, и островерхих фронтонов, и мансард, и куполов, и башен, на которых вращались бронзовые флюгеры странных форм. По словам Ричарда, вращались даже при отсутствии ветра. Однажды он стоял у окна и наблюдал, как они кружатся, и кружатся, и кружатся, эти странные бронзовые флюгеры, поблескивавшие на солнце и по форме напоминавшие полумесяцы, скарабеев, китайские иероглифы, тогда как внизу пенился и ревел океан.

Ах да, доктор, теперь я вспомнил, – подумал Джек.

– Отель пустовал? – спросил он.

– Да. Его выставили на продажу.

– Как он назывался?

– «Эджинкорт». – Ричард помолчал, а потом добавил еще один штрих, который маленькие дети обычно стараются опустить. – Он был черный. Из дерева, но оно напоминало камень. Древний черный камень. Отец с друзьями так и называли его: «черный отель».

11

Отчасти – но не совсем – для того, чтобы отвлечь Ричарда, Джек спросил:

– Твой отец купил этот отель? Как и лагерь «Готовность»?

Ричард подумал и кивнул:

– Да, думаю, купил. Спустя какое-то время. Когда мы начали приезжать в Пойнт-Венути, на воротах висела табличка «Продается», но в какой-то момент она исчезла.

– Но в отеле вы никогда не останавливались?

– Господи, нет! – По телу Ричарда пробежала дрожь. – Туда он смог бы затащить меня только на аркане… но и тогда я бы не пошел.

– Ты никогда не заходил в него?

– Нет. Никогда не заходил и не зайду.

Ах, Ричи-бой, тебя не научили, что никогда нельзя говорить «никогда»?

– И твой отец тоже? Никогда не заходил в отель?

– Насколько я знаю, нет, – деловито ответил Ричард. Его указательный палец поднялся к переносице, чтобы поправить очки, которых там давно уже не было. – Я готов спорить, он никогда не входил в отель. Боялся его ничуть не меньше, чем я. Но в моем случае… я ощущал лишь испуг. С моим отцом этим дело не ограничивалось. Он…

– Что?

– Думаю, он был одержим этим отелем, – с неохотой ответил Ричард. Помолчал, его глаза затуманились, мысли перенеслись в прошлое. – Каждый день, проведенный нами в Пойнт-Венути, отец подходил к отелю и стоял перед ним. И не пару минут… Мог простоять три часа. Иногда дольше. Обычно стоял один. Но не всегда. Иной раз ему составляли компанию… странные друзья.

– Волки?

– Пожалуй. – В голосе Ричарда послышалась злость. – Да, думаю, некоторые могли быть Волками, или как там ты их называешь. В одежде они чувствовали себя неуютно, все время почесывались, обычно в тех местах, которые приличные люди не чешут. Другие выглядели как прибывший на замену тренер. Злобные и грубые. Некоторых я видел в лагере «Готовность». И вот что я тебе скажу, Джек: эти типы боялись отеля даже больше, чем мой отец. Их трясло, когда они оказывались рядом.

– Лучезарный Гарденер? – спросил Джек. – Он тоже здесь бывал?

– Да, – кивнул Ричард. – Но в Пойнт-Венути он больше напоминал человека, которого мы видели на другой стороне.

– Осмонда?

– Да. Но эти люди приходили не часто. Отец предпочитал одиночество. Иногда заказывал в ресторане мотеля несколько сандвичей, садился на скамейку и ел, глядя на отель. Я стоял у окна вестибюля и наблюдал за отцом. Мне никогда не нравилось его лицо. Он выглядел испуганным, но при этом… на его лице читалось вожделение.

– Вожделение, – повторил Джек.

– Иногда он спрашивал меня, не хочу ли я пойти с ним, но я всегда отказывался. Он кивал, а однажды сказал: «Всему свое время. Ты все поймешь, Рич… со временем». Я тогда еще подумал, если речь о черном отеле, то я ничего не хочу понимать.

Однажды, напившись, он сказал мне, что в отеле что-то есть. Сказал, что оно там давно. Я помню, мы лежали в кроватях. В тот вечер было очень ветрено. Я слышал, как волны бились о берег, слышал скрип всех этих флюгеров на башнях «Эджинкорта». Этот звук меня пугал. Я думал об отеле, обо всех комнатах, которые пустовали…