Там избы ждут на курьих ножках

– Понимаешь, Манька, неугасимое дерево и избы, как два близнеца, который думает, что он думает, а на самом деле думает другой, а по отдельности они как избы и дерево, – сцепив руки перед собой, поведал Дьявол. – Вот, Манька, прошла по твоему телу болезнь, а потом у него своя хитрость против болезни появилась. Так и земля…

– Они точно чего-то надумают? – спросила она, заметив, что Борзеевич, понял ровно столько, сколько она. Он смотрел на Дьявола с интересом и чесал затылок, пытаясь переварить новость.

– Не могу знать, – ответил Дьявол. – Болезнь, знаешь ли, по части выздоровления нередко бывает непредсказуемой. Кто-то переносит ее бессимптомно, нарабатывая иммунитет, а кто-то умирает.

Манька расстроилась в конец. Стрел оставался еще целый арсенал, но не сказать, чтобы много. Она раскладывала их так, чтобы если отступить, то под рукой обязательно нашлось другая. Но как угадаешь, что будет, когда оборотни нападут в образе человека? Манька мало знала людей, которых бы смогла побороть. Впрочем, сроду она ни с кем не боролась, разве что в школе, а если били, закрывалась подручными средствами и пыталась нападавшего образумить.

Можно ли помыслить, что женщина против здорового мужика осатанеет?

А оборотни сплошь состояли из таких…

И на следующий день, если верить Дьяволу, на крыше надо ждать десант. Одна из птичек-невеличек, вращая пропеллерами, уже пролетела пару раз над избами, разведывая обстановку. В битву вступали подготовленные бойцы, которые не лезли на амбразуру, выискивая в обороне врага слабые места.

Наверное, они уже сообразили, что бойцов немного, раз решили атаковать с неба.

Борзеевич ушел спать. Манька подремала на боевом посту, пока Дьявол на пост не поставил Борзеевича, отправив отсыпаться ее. Выспалась она как следует. Оборотни оживились, когда солнце поднялось высоко. Видимо, они тоже уставали: не легко всю ночь бегать зверем, а потом стать человеком и сразу идти в бой. Борзеевич разбудил ее ближе к обеду, заметив шевеление в стане неприятеля, и пока неприятель вел приготовления, хорошенько поели и еще раз проверили боевую готовность. Карманы Борзеевича оттопыривались заполненные его собственным оружием.

Коротая время, Манька показала Борзеевичу чудесный камень-кристалл, с которым он расстаться уже не пожелал. Она завернула камень в старую газету, перевязала алой лентой, нацарапала чернилами пожелания и вручила, как подарок, поздравив его с Новым Годом. Мысли Борзеевича камень отражал такими мирами, которые захватывали дух, показывая то прошлое, то настоящее, то миры далекие, то параллельные.

Борзеевич долго восхищался камнем, сравнивая его с плащом Дьявола, только круче. Плащ не уставал и не изнемогал, показывая свое, а камень рисовал в красоте неописуемой мысли, открывая их по-своему. И стоило подумать, как там враз обнаруживался и сам Борзеевич, и Манька, и расплывчатый Дьявол в виде темного пятна.

Потом он послонялся по чердаку, заглядывая в каждый угол, заглянул в сундук, выбрал книжку со сказками, перевязал той же лентой и вручил ей, поздравив с Новым Годом ее. Это было приятно, ей никто никогда ничего не дарил. Она тут же раскрыла подарок и прочитала книжку от корки до корки.

После пили чай с печеньем и медовым земляничным вареньем. Получился настоящий Новый год.

Празднование прервалось на самом интересном месте, когда Манька, неожиданно для себя открыла, что можно вот так, без всяких головных болей, посидеть в добром здравии с умным человеком, не думая о том, что у тебя разваливается печка, что нет дров, что поесть на завра нечего. У нее все было, и она даже представить себе не могла, что можно пожелать что-то еще. Могла ли она мечтать о такой жизни?! О чем бы она не подумала, все было исполнимо. И ей хотелось показать кому-нибудь из прошлой жизни, как хорошо ей стало, поделиться своими впечатлениями, рассказать о том, что Дьявол – только по разговорам как злодей, а на самом деле добрый, а Борзеевич…

Дьявол, как всегда, испортил обедню.

– Поделись, Маня, поделись! Покажи! – согласно кивнул он головой. – Вон она, идет к тебе – твоя прошлая жизнь!

– Мы предупреждаем, вы окружены, выходить с поднятыми руками! Сопротивление бесполезно! Сдавайтесь! Вы находитесь на территории суверенного государства, мы предупреждаем… Их Величества обещают помилование всем, кто сдастся добровольно!

Громкий и скрипучий голос шел отовсюду.

– Они что, больные? – опешила Манька, уставившись на присмиревших Борзеевича и Дьявола. – Пришли, напали, нагадили, полегли… И нам же сдаваться?

– Надо посмотреть, не крадется ли кто сзади? – оскалился Борзеевич, как шелудивый кот. – сейчас они будут облаживать нас по всем правилам военной стратегии. Сначала попробуют договориться, потом пощупают окна и двери, а после надо ждать десант. Ну до чего предсказуемо! – разочаровался он.

Борзеевич скользнул тихо, как мышь в избу-баню, а Манька прильнула к чердачным окнам на своей позиции. Продолжение битвы разгоралось с новой силой. И сейчас было самое время доказать, на что она способна.