Там, на той стороне

— Ну не знаю Барри, может попробуй… дурдом? — Хотя он знал, что это правильный ответ.

— Т-э-э-э-к!

Барри заскрипел карандашом.

— А ведь и правда подходит.

Барри звучно щелкнул языком.

Подходит!

II

— Дом с душевнобольными шесть букв, — повторял снова и снова Джонни, поднимаясь по крутой горе. Это отвлекало его от других, нелепых мыслей. Он уже не помнил, как вышел из участка и вместо того, чтобы как обычно пойти вниз по улице, а затем свернуть направо перед церковью, продолжил путь наверх. По пути ему ни встретилась ни одна живая душа. Даже козодои, эти загадочные птицы, с их странным пением, затихли, словно о чем-то подозревая.

Что-то надвигалось. Гораздо мощнее, чем сезонные дожди. Это ощущалось в воздухе, который отдавал запахом подгнившей травы.

Холм и вправду была круче, чем выглядела снизу, как и рассказывал отец.

Он пойдет туда и все увидит своими глазами. И пусть там будет хоть сам дьявол. Он не слабак. При этом слове ему захотелось сплюнуть. Он все увидит, а затем… затем он непременно что-то обязательно предпримет. Может даже позвонит Наоми, она уж точно подскажет, что с этим делать. А пока… пока он держался за редко растущие сухие деревья, от которых осталось разве что пару веток, торчащих из земли, чтобы ненароком не поскользнуться на пластах и не вляпаться в грязную жижу, которая утягивала его все больше и больше.

Он услышал вдалеке звон колокола, звучавший как насмешка над всем живым вокруг. Это прибавило ему уверенности, и он с удвоенной силой принялся карабкаться по холму. Его полицейская форма сплошь покрыта мутновато-рыжими каплями. Из-за налипшей грязи, он с трудом передвигал ноги. Наверняка, раньше был другой путь, ведущий к холму. К несчастью, ему об этом не известно.

— Шесть букв Джонни, — подбадривал он себя. — Всего каких-то чертовых шесть букв. — И ты найдешь ответы на все эти дурацкие вопросы.

Он уверен в этом.

И хотя на курсе криминалистики его учили не верить в предчувствие или интуицию, объясняя это неосознанным восприятием подсознательной информации, он все же старался не отвергать их. И с каждым футом пути, проделанным с большим трудом, Джонни никогда не считал себя достаточно способным физически, чтобы увлекаться спортом, и тяжелая одышка тому подтверждение.

Сейчас, он ощущал присутствие неведомой ему силы. Потусторонней силы. О которой говорил его отец. Она как быстро-разрастающаяся опухоль передалась ему, начиная поедать сознание. Ему казалось, что вместо того, чтобы взбираться, он скатывался все ниже и ниже. Он застрял в бесконечной гонке за высоту, а подтягиваясь на руках чуть выше испытывал ощущение того, что уже был здесь, таким повторяющимся и унылым выглядел его путь.

Но как только руки зацепились за неровные края верхушки холма, чувство растерянности тут же исчезло.

Джонни перекинул ногу через здоровенный валун и оседлал его, словно лошадь. Позади остался город, казавшийся несуразным. Это напомнило настольную игру «крестики-нолики». Дороги, пересекаясь между собой, образовывали клетки, из которых торчали дома. В этих клетках он прожил всю свою жизнь, не замечая, что для кого-то, он казался маленькой безобидной игрушкой. Которая вдруг стала интересоваться тем, что ей не положено.

Похоже ли это на заговор или все происходящее плод его воображения? Отец и вправду видел там, что-то такое из-за чего сломался и всю оставшуюся жизнь просуществовал, пытаясь избавиться от животного страха или он так прикрывал свою слабость? Вот что неимоверно терзало Джонни.

Ветер, пронесшийся с протяжным гулом по верхушки холма, сорвался с подножья и унесся вниз, туда, где начинались горы. За ними уже простиралась западная часть штата Невада.

Прямо перед ним начиналась территория лечебницы. Или как Джонни теперь ее называл коротко, дурдом.

Вместо старого ограждения, по всему периметру натянута высокая сетка из нержавеющей стали. Повсюду размещены предупредительные таблички, воспрещающие нахождение внутри периметра. Одна из табличек даже указывала на наличие мин, в чем Джонни сильно сомневался. До этого времени не было людей, кому было хоть немного дела, до заброшенного много лет назад здания. Да и навряд ли имелись любители испачкаться по уши в каше из глины и земли.

Вся территория внутри ограждения покрыта потрескавшимся от времени асфальтом. Тяжелое серое здание мрачно смотрело на Джонни. Высокие двери распахнуты настежь, из которых выглядывал мрачный темный коридор, а стены с выжженным от солнца позеленевшим кирпичом где-то частично, а где-то и полностью заросшим мхом, свидетельствовали о том, как неумолимо и беспощадно бежит время. Бесцветные окна трех этажей еще сохранили блеск, отражая в них небосвод.

— Лечебница доктора Адрианна Беннета, — прочитал Джонни через забор.

Ему представились толпы изможденных от непрестанного нахождения в закрытых стенах, обритых налысо больных людей, укутанных в смирительные рубашки. Совсем как в фильмах ужасах, в которых главному герою хоть и приходилось не сладко, но удавалось выбраться оттуда живым.