Там, на той стороне

Глеф чуть не поперхнулся от удивления. Но он сдержал себя от лишних слов и спокойно заговорил на непривычном для него диалекте:

— Раньше, давным-давно, когда солнце еще не жарило так сильно, а наши земли были плодовиты, мы, простолюды, были хранителями древних знаний. Этому нельзя было научиться или купить. Ты должен либо родиться с этим даром, либо катись-ка ты отсюда подальше. Вот так!

Но все изменилось… солнце стало жечь наши головы, а зеленые поля высохли и превратились в бескрайнюю пустыню.

Наши руки, которые некогда творили магию, стали возделывать огороды, а сила наших песен угасала, становясь все короче и короче, пока не превратилась в обрывистый лай, пугающий разве что ворон, которых почти не осталось в Экзерии.

Я попытался спеть песнь «Призывающего», потому что вспомнил как тебе удалось исполнить песнь «Смерти», но все, что от нее осталось, это лишь несколько звуков.

Глеф умолк и печально посмотрел вперед.

— Наша встреча не случайна Натан из Нью-Йоко… — он хотел что-то добавить, но не стал. Вместо этого, он словно вернул себе прежний простоватый вид и прокричал, громко, как трактирный пьяница:

— Раздери мою жопу, если за этой штуковиной не здоровенный город!

Натан издали увидел громадную построенную полукругом стену. Ворота, схожие внешним видом с забралом шлема рыцарских времен, задвинуты вниз и сомкнуты на железном мосту, который по всей видимости служил ему входом.

Задолго до него, вдоль дороги, Натан увидел указатель. Он был таким незаметным, что они едва не прошли мимо. Глеф не умел читать и поэтому стоял в ожидании, высекая синее пламя нервными щелчками пальцев.

— Ну что там?

Он щелкнул еще раз, и очередная вспышка блеснула в темноте.

На деревянной доске, будто наспех отодранной, из нее торчали ржавые гвозди, и неумело поломанной, виднелась надпись. Кто-то написал ее обыкновенной половой краской, всюду видны разводы толстой кисти, а буквы выглядели как пивные бочки и воткнутый в землю столбик, на котором держалось подобие таблички, являлся скорее всего черенком от лопаты.

— Трейдпост-Южный Квартал. — он прочитал вслух, чтобы услышал Глеф. Но для того, сказанное, казалось пустым звуком.

На стене города, укрепленного сотнями ржавых листов железа, хотя некоторые из них были окрашены густой блестевшей на свету черной краской, водружен флаг, прямо как на морских судах времен колонистов. Ветер развивал его во все стороны, изредка наматывая и разматывая на флагшток. Перевернутый кубок, из которого сыпались золотые монеты украшал черный флаг.

Со стен послышался голос и мощный луч света выхватил из темноты клочок дороги в том месте, где стояли Натан и Глеф.

Натан зажмурился, стараясь разглядеть того, кто стоял на верхушки стены.

— Эй, вы! — проревел голос через громкоговоритель, низкий зловещий и пугающий.

— Если сейчас же не объясните, что тут забыли в такое время, то я отправлю пару своих ребят и они-то уж смогут вас разговорить.

Натан не знал, что и сказать. Этот свет будто парализовал его, он стоял как вкопанный без каких-либо мыслей. Его словно поймали за непотребным занятием. Глеф принял боевую стойку и обнажив зубы в оскале, приготовился принять бой. Глаза его пылали, казалось, будто из них вырываются языки пламени, желающие поглотить каждого, кто осмелится напасть.

Какое-то мгновение и за тишиной последовал громкий звук. Это громкоговоритель натужно расхохотался, расплескивая эхо в разные стороны, будто капли воды.

— А-х-а-х-а-х-а! Да я… да я ж шучу! Ой не могу! Видали бы вы свои рожи!

Вот умора! Да ладно вам, ребята, давайте сюда!

Было это какой-то ловушкой или нет, но после его слов ворота заскрипели и стали открываться с механическим треском.

Натан подумал о том, что они выглядели как огромная голова, раскрывающая бездонный беззубый рот. Он стоял в раздумьях, решаясь самовольно зайти в голодную пасть.

Натан обернулся назад и на мгновение показалось, на тот момент это было так естественно, что худая холодная рука легла на плечо, впивая свои пожелтевшие ногти глубоко под кожу. Его всего передернуло, и он устремился к воротам. Идти чтобы выжить…

Глеф попытался его отговорить, но Натан только ускорил шаг.

Ему казалось, что как только он подойдет ближе, ворота закроются. И это пугало его. Он больше никогда не будет оглядываться.

Вот он уже ступил на мост, ведущий к входу в городские ворота. Мост покачивался из стороны в сторону, от каждого шага издавая неприятный скрип. Если бы он знал, сколько тысяч ног прошли через него и лишь малой горстке из них удалось остаться не покалеченными. Сейчас он не думал об этом. Только лишь шаг… и еще... за ним другой. Оказавшись под громадным навесом ворот, Натан почувствовал себя в безопасности, будто на него надели штаны.

Проход стал лишь первым барьером, разделяющим стену и город. Теперь, он стоял перед входом похожим на двери бункера с многочисленными мелкими отметинами вроде тех, что оставляет после себя длинная очередь из автоматической винтовки.

— Чую, что-то нечисто здесь, — прошептал Глеф.

Всю дорогу он едва поспевал за Натаном.