Там, на той стороне

— Хочешь, оставайся. Я только за, — равнодушно проговорил Николас Эйверитт. — Я их давно уже не кормил…

Он выжидающе посмотрел на Джонни, а потом расхохотался.

— Да ладно ты, расслабься, сынок, все ровно. Уже и пошутить нельзя.

«От таких шуток хочется обделаться», — подумал Джонни.

— Мы уходим! — торжественно произнес мистер Эйверитт. — Прощай милый гадюшник, надеюсь следующий раз я увижу, как ты горишь в огне. Фрэнни уже нет, так что и мне здесь делать нечего, а вот ответить кому-то за это придется, да сынок? Ох!

Старик потряс головой.

– Чувствую себя прямо как во Вьетнаме. Старый добрый мандраж. Вместе с тобой мы вывернем на изнанку грязное белье Уэллстона! Ты и представить себе не можешь, что здесь творится!

Джонни решил, что старик тронулся умом.

Глава 15

ГЛАВА 15

I

Встречный поток холодного ветра прикоснулся к обожженному лицу и успокоил тянущую и непрерывно пульсирующую боль.

Это было приятное и освежающее чувство, от которого Натан улыбнулся, впервые, за долгое время. За долгое время? Он мог поклясться, что бродит по пустынной дороге вот уже несколько дней так же искренне, как и то, что прошло всего лишь каких-то пару часов. Его покинуло чувство времени и это придавало путешествию некое подобие бесцельности. Все что он хотел или желал-закинуто в долгий ящик, лишь маленькие искры, появляющиеся у него в голове, напоминали о каких-то далеких и, казалось, несуществующих моментах его жизни. Черная пелена, осевшая в сознании, сгущалась с яростным наплывом, желая поглотит целиком. Он прибавил шаг, словно убегая от навязчивых, подобно рою мух, мыслей. Но понимал, что всего лишь оттягивает неизбежное.

С каждым новым шагом Натан ощущал, как что-то меняется. Медленно, почти незаметно, но уверенно и бесповоротно. Легкие порывы ветра теперь превратились в один непрерывный поток, а подошва перестала увязать в некое подобие барханов, местами переметавших дорогу. Пейзаж мягко переплывал из цвета жареного сыра в редкие, но все же стоящие упрямо кусты деревьев. Облака стали бежать со скоростью собаки, несущейся за пластиковым кроликом на бегах. Натан шел, примеряя твердую поступь по дороге, которая с каждым футом, приобретала знакомые черты. Из глинистого сланца стали появляться артефакты асфальтовой трассы. Вот уже проступила наружу ярко-желтая разделительная полоса. Ровная как туго натянутая стрела, она устремлялась далеко вперед зовя за собой. Она могла вполне себе сойти за какую-нибудь скажем Ю Эс Роуд один.

Джонни отпил из бурдюка немного воды и словив на себе взгляд Глефа, который неустанно следовал за ним, подобно маленькой цепной собачки, которая почуяла неладное, предложил ему.

— Мы простолюды народ неприхотливый. Даже верблюд и тот бы не выдержал в наших краях.

Натан убрал бурдюк обратно и вспомнил о давно забытом чувстве. Ему понравилось это, а значит он приходит в себя.

—Скажите Глеф, в ваших краях есть еще что-нибудь помимо гор-травы?

Глеф усмехнулся, в его лице не было ни страха, ни злости, казалось, что произошедшее в деревни осталось там вместе с его воспоминаниями. Он беспечно шел, не задавая вопросов, словно совершал невинный поход в магазин. И кажется ему было по душе, если, конечно, она у него была, то, о чем спросил его Натан.

— Похоже Натану из Нью-Йоко нравится что-то покрепче! Есть у меня одна дрянь. Но горло дерет так, что ни один простолюд не станет курить.

Он развязал привязанный к поясу туго набитый мешок, в котором хранил трубку и еще несколько маленьких свертков. В одном из них Натан узнал в сеноподобной кучке, похожей на тонкую стружку, табак.

— Только от этой гадости у меня днище срывает напрочь, — произнес Глеф и передал мешочек Натану.

Натан Кэмпбелл с наслаждением вдохнул сладковатый и тонкий запах перемолотого и сушеного табака. Он напомнил ему до боли знакомый запах одного сорта. Кажется, Вирджиния.

— Забирай себе, — произнес Глеф беспечно. — Мне от этой дури проку нет, да и продать ее я не смог.

Натан обнаружил на дне свертка бумагу, предназначенную для самокруток, что изрядно его удивило. Эта вещь была фирмы «РАВ».

— Глеф, это вам торговец продал?

— Да не продал, так, отдал из ненадобности, сказал тоже самое, что и я, мол продать не могу.

— А где можно найти этого торговца?

Глеф удивился.

— А мне почем знать? Он уж давно не появлялся. Они народ непостоянный.

Натан собрал самокрутку, это заставило его вспомнить как будучи в школьном возрасте стащил у приемного отца сигарету, которые он курил втайне от всех. Кажется, Натану было тогда лет тринадцать. Он впервые за столько времени вспомнил об этом и ему стало приятно. Словно на секунду заглянул в замочную скважину квартиры под названием, «ДЕТСТВО НАТАНА КЭМПБЕЛЛА». Он попытался подумать о чем-нибудь еще… нет, тут удача ему не улыбнулась. Его отбросило от двери далеко назад. Но то, что он успел увидеть, он уж постарается не забыть.

Натан зажал сигарету зубами и только сейчас осознал, что ему нечем ее поджечь.