Танец Грехов

— А теперь объясняй весь свой злодейский план мне, — Однорукий посмотрел на лицо своего боевого товарища. Таким зловещим он не видел его никогда. — И тебе нужно будет посвятить меня в подробности той ночи, когда ты, оказывается, заключил контракт с демоном!

Однорукий теперь держался за вонзённый в гнилые деревянные полы клинок Шакала. Длинная, слегка изогнутое лезвие, испещрённое разными рунами и чёрный, как мрак, эфес, выполненный в виде христианского креста. На этом клинке лежали мощные заговоры, так что разрубить им можно было даже некоторых демонов второго порядка.

— Ты всерьёз предполагаешь, что я одержимый? — Виктор не сдержал улыбки. — Брось это дело, Однорукий.

— Откуда мне знать? — почти иронично спросил он и вынул клинок. Тот блеснул холодными отблесками всечённого по лезвию серебра. — Сначала ты говоришь, что чудом выжил, потом тобой интересуются очень влиятельные люди, объявляют на тебя охоту и учитывая всё это, тебя должны были схватить ещё тогда на алтаре язычников. Тебя, а не меня. И вдобавок сейчас, оказывается, что ты связан с каким-то демоном, — Однорукий одним верным взмахом протезированной руки махнул клинком и Виктор даже шевельнуться не успел. Лезвие оказалось в нескольких миллиметрах от его шеи и даже укрепление проклятой энергией не помогло бы ему спастись от чар клинка. — И как же мне теперь тебе доверять, мой боевой товарищ?

— Чёртов ты кретин, — не сдержав зла, выругался Виктор и движение стоило ему тонкой ранки на шее, откуда потекла кровь, — мы с тобой столько прошли, а ты ещё меня подозреваешь.

— Знаешь, твоя история стала популярной в наше время. А ещё обросла слухами, — Он не спускал клинка от шеи и Виктора начала это здорово злить. — Говаривали, что какой-то паренёк прирезал знаменитого охотника и бежал. Вскоре его нашли, но это оказалась всего лишь одержимая баба. А сбежавший оказался тобой. Кого ты убил в переулке?

— Его звали… Калеб, кажется… — пробубнил Виктор. Он слабо помнил того человека, который спас его от одержимого старика в подворотне. Но имя осталось в памяти.

— Друг мой, охотник Калеб был претендентом на должность Святейшего Аббата. Скажи мне, как ты убил такого человека? Предупреждаю — неверный ответ будет стоить тебе жизни.

У Виктора вырвался истерический смешок. Подумать только, его единственный товарищ направляет на него клинок, которыми они орудовали столько раз, когда сражались с демонами!

— Надо сказать, этот Калеб сгинул как последний кретин. Его прикончил одержимый демонами старикан и был таков.

— Подумать только, — вздохнул Однорукий, — когда я только попал сюда, мне рассказывали о Калебе. Этот человечек был из низов, нищим и слабым, но как только выяснилось, что парень Соломонов бастард, дела резко изменились.

— У Скряги есть внуки?

— Законных — нет, — пожал плечами беловолосый. — Старик пережил трёх жён, но ни с кем детей не имел. Может быть, Калеб и был приёмным, а может — отродьем шлюхи. Мне верится больше во второе… Но он точно не был слабым охотником, которого мог прибить простой одержимый. Витя, с кем ты заключил контракт? С чем ты связался?

Виктор был в замешательстве. До этого он считал, что ведёт свою игру. Что та ночь — лишь вереница беспричинных случайностей, череда везений и совпадений. Тот старикан, телом которого овладел демон. Он напугал Виктора, но не убил… Почти дотянулся, но в последний момент. И тот мужик, оказавшийся демоном. Так удачно, так удачно поджидавший его в баре. Эти слова: «Цель моя превыше жертв моих»

. Разве это не просто слова?

Однорукий продолжал держать клинок у горла. Что же таится в его звериных глазах?

— Это был демон. Он сказал, что его зовут Анатас. Ты это уже слышал.

Однорукий приподнял клинок и Виктору пришлось задрать подбородок. Холодное, мёртвое серебро живо блестело в рассветных лучах.

— Ну же, Витя, — ухмыльнулся Однорукий, — обычно ты считаешь меня дегенератом, который не может в тактику или стратегию. Но теперь сам больше похож на крестьянского сына-дебила, чем на себя, — Однорукий почти истерически рассмеялся. — Я дам тебе подсказку: Алукард и Дракула, имена очень похожие.

Холодные змеи пробили кожу и Виктора проняла лихорадочная дрожь.

«Анатас, — нервно прикидывал он, — если переставить слова, то… Боже, что я натворил?»

— Сатана. — Он сказал это. Сказал и мир будто бы дрогнул. — Я заключил контракт с Сатаной.

Однорукий продолжил истерически смеяться, но серебряный клинок убрал.

Глава XIX. Шёпот теней

Быку казалось, что всё это очень дурной, чёрный сон. Когда птица улетела, он первым делом отправился к своему детищу — крупнейшему капищу язычников племени «Перуна», великому лагерю, который был отражением мощи и силы их племени. В нём они принимали представителей других племён, в нём они посвящали юношей в воинов, там приносили клятвы и совершали обряды. «Грозы» — так называлась их лесная столица. В прошлом, отец Быка — Храбр, был одним из тех, кто вдохнул в эту пустую форму жизнь.