Танец с драконами

Она пнула его в больную ногу, отскочила и, пока он падал, бросилась наутек, проносясь мимо матери с ребенком. Еще больше монет посыпалось сквозь ее пальцы и запрыгало по земле. Позади раздавались крики: «Воришка! Воришка!» . Проходящий мимо пузатый трактирщик сделал неуклюжую попытку схватить ее за руку, но она увернулась, пролетела мимо смеющейся шлюхи и устремилась к ближайшему переулку.

Кошка-Кет знала эти переулки, вспомнила их и уродливая девочка. Она метнулась влево, перескочила низкое ограждение, перепрыгнула через небольшой канал и проскользнула сквозь незапертую дверь в какую-то пыльную кладовку. К тому времени звуки погони уже исчезли, но лучше убедиться наверняка. Она затаилась за ящиками и ждала, обхватив руками коленки. Она просидела почти час, прежде чем решила, что опасность миновала и можно уходить, затем вскарабкалась наверх по стене здания и дошла по крышам почти до Канала Героев. Судовладелец, должно быть, уже подобрал монеты с тростью и захромал к суповой лавке. Наверное, попивает горячий бульон из чашки и жалуется старику на уродливую девочку, пытавшуюся стянуть у него кошелек.

Добрый человек ожидал ее в Черно-Белом Доме, присев на краешек храмового бассейна. Уродливая девочка села рядом и положила на бортик между ними монету — золотую, с драконом на одной стороне и королем на другой.

— Золотой дракон Вестероса, — сказал добрый человек. — И как ты дошла до такого? Мы не воры.

— Кражи не было. Я взяла одну у него, но оставила одну свою.

Добрый человек понял.

— Этой и остальными монетами из кошелька он заплатил определенному человеку. Вскоре после чего у этого человека остановилось сердце. Так все произошло? Очень печально, — жрец взял монетку и бросил в бассейн. — Тебе еще учиться и учиться, но, может статься, ты не безнадежна.

Той ночью ей вернули лицо Арьи Старк.

Они также принесли мантию, мягкую плотную мантию служителя, черную с одной стороны и белую с другой.

— Когда ты здесь, носи ее, — сказал жрец, — но знай, она не особо понадобится тебе в ближайшее время. Завтра ты отправишься к Изембаро, чтобы начать первое обучение. Возьми любую одежду из подземелий внизу. Городская стража ищет одну уродливую девочку, которую часто видели в Пурпурной гавани, поэтому лучше, если у тебя будет и новое лицо, — он взял ее за подбородок, повернул голову так и этак, кивнул. — И хорошенькое на этот раз, я полагаю. Хорошенькое, как твое собственное. Кто ты, дитя?

— Никто, — ответила она.

Серсея

В последнюю ночь заключения королеве не спалось. Стоило ей закрыть глаза, как голову наполняли дурные предчувствия, а воображение рисовало картины грядущего дня. Со мной будут стражники , говорила она себе. Они не подпустят толпу. Никто меня и пальцем не тронет.

Хотя бы это было обещано его воробейством.

И все равно она боялась. В день, когда Мирцелла отплыла в Дорн — день хлебного бунта — вдоль всего пути следования процессии стояли золотые плащи, но толпа смогла пробиться сквозь их ряды: старого толстого Верховного Септона разорвали в клочья, а Лоллис Стокворт изнасиловали полсотни раз. И если уж бледное, глупое, мягкотелое создание смогло возбудить этих животных, будучи полностью одетой, то какую же похоть вызовет у них королева?

Серсея неустанно мерила шагами келью, подобно львам, сидевшим в клетке в недрах Утеса Кастерли, когда она была еще ребенком — наследие времен ее деда. Они с Джейме подбивали друг друга залезть к ним, и однажды она набралась храбрости, просунула руку между прутьями клетки и дотронулась до одного из огромных, песочного цвета зверей. Она всегда была храбрее брата. Лев повернул голову и пристально посмотрел на нее огромными золотыми глазами. А потом лизнул ей пальцы. Его язык оказался шершавым, как терка, но она все равно не отдернула руку до тех пор, пока Джейме не схватил ее за плечи и не оттащил от клетки.

«Теперь ты, — сказала она ему после. — Дерни его за гриву, если осмелишься». Он так и не сделал этого. Я была рождена для меча, а не он.

Босая и дрожащая, Серсея металась взад-вперед, накинув на плечи тонкое одеяло. Она с нетерпением ждала наступающего дня. Завтра к вечеру все будет кончено. Небольшая прогулка, и я буду дома, я снова буду с Томменом, в своих покоях в крепости Мейегора. Дядя объяснил ей, что иного способа спастись нет. Но так ли все на самом деле? Она доверяла своему дяде не больше, чем Верховному Септону. Я по-прежнему могу отказаться. Я могу настоять на своей невиновности и отдать все в руки суда.