Танец с драконами

— Можно мне взять его сапоги? — спросил Оуэн Олух, когда голова Слинта покатилась по грязной земле. — Они почти новые, эти сапоги. И на меху.

Джон оглянулся на Станниса. На мгновение их взгляды встретились. Затем король кивнул и вернулся в башню.

Тирион

Он проснулся в одиночестве и обнаружил, что паланкин остановился.

Груда помятых подушек осталась на том месте, где растянулся Иллирио. В горле карлика пересохло и саднило. Ему приснилось… что ему приснилось? Он забыл.

Снаружи говорили на незнакомом языке. Тирион перебросил ноги через бортик и спрыгнул на землю: магистр Иллирио стоял у повозки, а над ним возвышались два всадника. Оба были в потертых кожаных рубашках под темными шерстяными плащами, но их мечи оставались в ножнах, и толстяку, похоже, ничто не угрожало.

— Мне надо отлить, — объявил карлик.

Он отвернулся от дороги, расстегнул штаны и направил струю в колючие заросли. Весь процесс занял у него немало времени.

— По крайней мере это он умеет, — заключил голос.

Тирион стряхнул последние капли и заправил штаны:

— Умение мочиться — наименьший из моих талантов. Видели бы вы, как я облегчаюсь, — он повернулся к магистру Иллирио. — Ты их знаешь, магистр? Они похожи на преступников. Мне достать свой топор?

— Твой топор? — воскликнул всадник покрупнее, мускулистый мужчина с лохматой бородой и копной рыжих волос. — Слыхал, Халдон? Малыш хочет с нами сразиться!

Его товарищ был старше, чисто выбритый, со сдержанным морщинистым лицом и волосами, зачесанными назад и завязанными в узел:

— Маленькие люди часто чувствуют потребность доказать свою храбрость неподобающим бахвальством, — заявил он. — Я сомневаюсь, что он смог бы убить утку.

Тирион пожал плечами:

— Принесите утку.

— Если вы настаиваете, — всадник посмотрел на своего товарища.

Мускулистый мужчина обнажил меч:

— Я — Утка, ты, болтливый ночной горшок.

О, милостивые боги.

— Я имел в виду утку поменьше.

— Ты слышал, Халдон? — расхохотался здоровяк. — Он хочет утку поменьше!

— Я бы с радостью согласился на более молчаливую, — человек по имени Халдон внимательно изучил холодными серыми глазами Тириона, затем снова повернулся к Иллирио. — У вас для нас пара сундуков?

— И мулы, чтобы их везти.

— На мулах слишком медленно. У нас есть вьючные лошади, мы перенесем сундуки на них. Утка, займись этим.

— Почему это всегда Утка должен этим заниматься? — меч здоровяка скользнул обратно в ножны. — А чем тогда займешься ты, Халдон? Кто тут рыцарь, ты или я? — тем не менее, он потопал к мулам с поклажей.

— Как дела у нашего парня? — спросил Иллирио, пока сундуки доставали из повозки. Тирион насчитал шесть: дубовые сундуки с железными засовами. Утка довольно легко таскал их, поднимая на одно плечо.

— Ростом уже почти с Грифа. Он свалил Утку в кормушку для лошадей три дня назад.

— Ничего он не свалил. Я сам упал, специально, чтобы его рассмешить.

— Твоя выходка имела успех, — сказал Халдон. — Я и сам посмеялся.

— В одном из сундуков подарок мальчику. Немного засахаренного имбиря. Он всегда обожал его, — голос Иллирио был странно грустен. — Я подумал, что мог бы продолжить с вами путь до Гойан Дрое. Прощальный пир, прежде чем вы отправитесь в путь…

— У нас нет времени для пиров, милорд, — ответил Халдон. — Гриф предполагал направиться вниз по реке немедленно после нашего возвращения. Оттуда до нас доходят новости, и ни одной — хорошей. Дотракийцев видели к северу от Кинжального Озера, разведчиков из кхаласара старого Мото; и кхала Зекко неподалеку от него, проезжающего через Квохорский лес.

Толстяк издал грубый звук:

— Зекко наносит визит в Квохор каждые три-четыре года. Квохорцы откупаются мешком золота, и он снова уходит на восток. А что касается Мото, его люди почти такие же старики, как и он сам, и их становится все меньше. Настоящая угроза — это…

— Кхал Поно, — закончил за него Халдон. — Мото и Зекко бегут от него, если верить слухам. Говорят, в последний раз Поно встречали у истоков Селхору с кхаласаром из тридцать тысяч. Гриф не хочет рисковать быть схваченным при переправе, если Поно отважится напасть на Ройне, — Халдон бросил взгляд на Тириона. — Ваш карлик умеет ездить верхом так же хорошо, как писать?

— Он умеет, — встрял Тирион, прежде чем сырный лорд успел открыть рот, — однако у него это получается лучше в специальном седле и на лошади, которую он хорошо знает. Еще он умеет разговаривать, а если надо — то и поддержать беседу.

— Значит, умеет. Я — Халдон, лекарь в нашем маленьком братстве. Некоторые зовут меня Полумейстером. Мой компаньон — сир Утка.

— Сир Ролли, — поправил его здоровяк. — Ролли Дакфилд. Каждый рыцарь может посвящать в рыцари, и Гриф посвятил меня. Ну а ты, карлик?

— Его зовут Йолло, — быстро ответил Иллирио.

Йолло? Йолло звучит как кличка обезьяны. Хуже того — это пентошийское имя, а любой дурак заметит, что Тирион не пентошиец.

— В Пентосе меня зовут Йолло, — сказал он, попытавшись исправить положение, — но моя мать назвала меня Хугором Хиллом.