Танго с призраком. Том 2

— Скорее, соблюдает свою выгоду в рамках закона.

Тони кивнула.

Что ж, это понять можно. Бескорыстные феи и лунные эльфы встречаются только в детских сказках. А в жизни надо как-то устраиваться.

— Кстати, если решишь обратить свое внимание на Карраско, скоро это будет реально. У него супруга тяжело болеет...

Супруге Тони не сочувствовала.

— Она сама его выбрала.

— Да. И спорить готов, ничего не докажут. Ни яд, ни порчу, ни проклятие. Но двадцать-то лет она с ним прожила. Может, и больше. И вот благодарность...

Тони только вздохнула.

Карраско ее не интересовал. Ее интересовал Эудженио. Но это потом. А сейчас...

— Итак, синьор Пенья?

— Хосе Мануэль Пенья. Милейший человек, между прочим. Ему порядка шестидесяти лет. Отец его работал в библиотеке, потом умер от горячки, Хосе с матерью оказались на улице. Мать попала в бордель, быстро умерла, мальчишку бордель-маман выкинула на улицу. — Рейнальдо рассказывал, как есть, не скрывая гадкой правды. А чего умалчивать? Антония все же некромант, она должна видеть изнанку жизни. — Там он сначала просил милостыню, потом срезал кошельки, потом пошел вверх по карьерной лестнице. На каторгу попал один раз, видимо, ему хватило.

— Сейчас что?

— Сейчас это милейший человек, право слово. Живет на калле Мадругада, у него там миленький домик, лично за садом ухаживает, говорят, собирается написать мемуары про свою нелегкую жизнь...

— Чистосердечное признание? — с невинной улыбкой уточнила Тони.

Призрак подавился... эктоплазмой, наверное, и фыркнул.

— Да, похоже!

— что его останавливает?

— Ничего. А тебе завтра придется ждать приглашения.

— Ну и отлично, — махнула рукой Тони. — Поговорим, пообщаемся...

— Ему бы еще подарок какой...

Тони пожала плечами.

— Если что-то попадется... а что ему можно подарить? Он к антиквариату как?

— Равнодушен. Бизнес — и только.

— Что ему нравится?

— Книги. Как память о детстве...

— Книги...

Тони задумалась.

Синьора Луиса не слишком любила инкунабулы, предпочитая мебель и украшения. Пара-тройка книг у нее была, но для подарка из вежливости это слишком дорого.

— Ладно. Завтра на блошиный рынок. А потом за курицами.

— Нас точно не поймают?

Тони пожала плечами. Еще раз пробежала глазами по записям, ткнула пальцем.

— Вот! Зная тана Риалона, он обязан был предусмотреть лишний защитный контур. Конечно, сил на него уходит много, но никто нас не обнаружит.

— Ты в этом разбираешься...

— Плохо, — честно созналась Тони. — Особенно меня никто не учил, потом уже синьора Долорес пыталась мозги вправить, читать заставляла, объясняла ведьминские обряды. Звезда защиты может выглядеть по-разному, но символы у всех похожи. Вот, смотри, тайна, укрытие, тишина, спокойствие...

— Понятно. Жаль, сейчас я не смогу работать с литературой, как раньше. Даже газеты читать не получается.

— Почему? — удивилась Тони.

— Потому что я не могу переворачивать страницы.

— Надо будет что-то придумать, — решила девушка. — Прости, Рейнальдо, я пойду спать. Сил никаких нет...

— Конечно. Проводить не предлагаю... ты ведь здесь останешься?

— Да. Идти домой по темноте мне неохота, особенно, когда в городе орудует маниак.

— Антония, ты не против, если я...

— Займешься этим делом? Буду рада.

Шальвен улыбнулся.

Ему определенно, повезло.

Антония могла оказаться чудовищем, могла оказаться стервой, дурой, могла... ох, много чего могло быть. Но — нет.

Антония даже не относилась к нему, как к призраку. Часть работы?

Опять нет! Живое существо! Чувствующее, думающее... что еще надо? Да ничего! Но маниака поймать стоит! Шляются тут всякие, по его личной, Шальвена, столице!

Умереть нельзя — тут же какая-то пакость заведется! Ну да ладно, выведем!

Призрак подумал, и отправился бродить по городу.

А вдруг маниак ему просто попадется? Представляете, как ему повезет? Шальвену, конечно! Определенно, стоит погулять. А на рассвете он вернется, Антония даже не успеет спохватиться.

***

Мужчина сидел в мобиле.

Сидел, смотрел на освещенные окна гостиной.

Глупо?

Он отлично понимал, что поступает, как идиот. Не в его возрасте, не в его статусе подобные выходки. Но...

Но!

Антония Даэлис Лассара невольно, не желая того, завладела его мыслями. И равнодушие, с которым она к нему относилась, только сильнее разжигало огонь желания.

Вздернутый носик, сияющие серые глаза, выбившиеся из тяжелого узла волос прядки...

Ее ничто не могло изуродовать.

Антония. Тони...

Мужчина помнил и ощущение сильного гибкого тела в своих руках, и пьянящий, дурманящий голову запах ее волос...

Его девочка...

НЕ ЕГО девочка!

Не его...

Так легко было бы постучать в дверь, сказать, что вернулся, предложить помощь...

И — нереально.

Антония не откажет, но даже если он получит ее тело, это будет неправильно, неверно... сотни и тысячи женщин живут со своими мужьями просто так.

Когда-то их бросила друг к другу страсть. Бросила, сплавила в едином шальном танце, а вот потом... потом, когда настало время для второй стадии, оказалось, что ничего кроме страсти-то и нет.

Вообще нет.

Любовь не выросла, она ведь не обязана вырастать в постели...

Уважения не возникло, неоткуда ему взяться.