Тарзан. Том 5

Розетти схватил лиану, а Клейтон начал подтягивать его к себе, пока ему не удалось ухватиться за одну из лямок парашюта. Наконец спасательная операция была почти завершена. Клейтон, усевшись на крепком суку, сумел устроить Розетти рядом с собой.

— Снимите парашютные лямки и спасательную куртку,—приказал он.

Когда Шримп сделал это, Клейтон перебросил его через плечо, схватил лиану, которая была протянута к нему с соседнего дерева, и соскользнул с ветви.

— Черт! — завопил Розетти, когда они стремглав понеслись через пространство, разделяющее два дерева.

Держась одной рукой за лиану, Клейтон схватился другой за ветвь, чтобы остановить их полет. Потом по дикому плющу спустился со своей ношей на землю. Когда он снял Розетти с плеча, парню стало плохо.

Лукас и Бубнович на время утратили дар речи.

— Если бы я не видел этого собственными глазами, я бы никогда не поверил, что такое возможно,— наконец прервал молчание пилот.

— А я все еще не верю,— покрутил головой Бубнович.

— Будем искать других? — спросил Клейтон.— Я думаю, нужно попробовать найти их, а затем уйти подальше от самолета. Этот дым виден за много миль. Японцы, без сомнения, захотят узнать его происхождение.

Они искали своих товарищей в течение нескольких часов, но безрезультатно. Наконец наткнулись на тело Барнхэма. Его парашют не раскрылся. С помощью ножей они вырыли неглубокую могилу, завернули в парашютный шелк тело погибшего и похоронили Барнхэма посреди джунглей. Джерри Лукас прочитал над могилой короткую заупокойную молитву. Затем, постояв некоторое время склоня головы над свежим холмиком, они ушли.

Не прерывая молчания, мужчины следовали за Клейтоном. Его глаза пристально рассматривали деревья, мимо которых они проходили. Было очевидно, он что-то ищет. Совершенно непроизвольно у всех родилось безграничное доверие к высокому мускулистому англичанину. Глаза Шримпа почти не отрываясь смотрели на него. Кто может сказать, о чем думал маленький неотесанный чичеро? Он не промолвил ни словечка со времени своего спасения с дерева, даже не поблагодарил Клейтона.

Тем временем дождь перестал. Москиты тучами роились над идущими.

— Я не понимаю, полковник, как вы это выдерживаете,— проговорил Лукас, хлопая себя по лицу и рукам, отбиваясь от наседавших москитов.

— Виноват! — воскликнул Клейтон.— Я забыл, хотел показать вам мое средство и как-то выпустил из виду.— Он поискал вокруг и нашел растение, которое обнаружил ранее.

— Возьмите эти листья,— сказал он.— Потрите их соком все открытые места тела. После этой процедуры москиты не будут вас больше беспокоить.

Вскоре Клейтон нашел то, что искал,— деревья с переплетенными ветвями на высоте примерно двадцати футов над землей. Он легко взобрался туда и принялся строить что-то вроде платформы, ловко орудуя ножом.

— Если кто-то в состоянии взобраться сюда,— крикнул он стоящим внизу,— пусть поднимется и поможет мне. Мы должны закончить эту штуку до наступления темноты.

— Что это будет? — спросил Бубнович.

— Здесь мы будем спать сегодня ночью. А может быть, и еще несколько ночей.

Все трое медленно и неловко полезли наверх. Они срезали ветви и укладывали их между суками, которые выбирал Клейтон. Вскоре настил образовал прочную платформу размерами примерно десять на семь футов.

— Не проще ли было построить убежище на земле? — спросил Лукас.

— Гораздо проще,— согласился Клейтон,— но если бы мы это сделали, один из нас, возможно, не дожил бы до наступления утра.

— Почему? — спросил Бубнович.

— Потому что это страна тигров.

— Что заставляет вас так думать?

— Весь день я чувствовал их запах.

Сержант Розетти бросил недоверчивый взгляд на Клейтона и быстро отвел глаза в сторону.

Англичанин связал вместе несколько парашютных строп, пока не получилась веревка, достающая до земли. Он бросил один конец веревки Бубновичу.

— Тяните, когда я вас попрошу, сержант,— крикнул Клейтон и быстро спустился вниз.

— Чувствовал их запах! — пожал плечами сержант Розетти, полный скептицизма.

Клейтон собрал большую вязанку так называемых «слоновьих ушей»— огромных мясистых листьев травянистого растения. Крепко привязав охапку к концу веревки, крикнул Бубновичу, чтобы тот тянул. Три таких вязанки были отправлены наверх, прежде чем Клейтон вернулся на платформу. С помощью товарищей часть листьев расстелил на полу платформы, из оставшихся соорудил подобие удобной крыши.

— Завтра мы раздобудем мяса,— сказал Клейтон,— я мало знаком со здешними фруктами и овощами. Понаблюдаем, что едят обезьяны.

Вокруг возилась масса обезьян. Они верещали, ссорились, критиковали пришельцев.

— Я узнал один съедобный фрукт,— сказал Бубнович.— Видите? На соседнем дереве. Кажется, он называется дуриан. Этим фруктом питается черный гиббон Суматры, самый большой из всех гиббонов.

— И этот тоже спятил,— огорченно произнес Шримп.— Бруклинский бродяга, он даже муравья с виду не знает, а туда же — гиббон...

Лукас и Клейтон улыбнулись.

— Я достану вам несколько плодов этого, как вы его назвали,— дуриана,— сказал англичанин.