Тарзан. Том 5

По пути он внимательно рассматривал растения, надеясь найти в этой незнакомой местности то, что ему было нужно. Ему повезло. Сорвав несколько больших листьев, он сначала растер их между ладонями, а потом обтер соком все тело и лицо. После этого вспрыгнул на дерево и помчался вперед, перепрыгивая с ветки на ветку. Путешествовать так было легче, чем продираться сквозь густо оплетенный лианами кустарник.

Вскоре он увидел человека, пробирающегося к рухнувшему самолету. Это был Джерри Лукас. Клейтон остановился над ним и окликнул его по имени. Пилот огляделся по сторонам и не увидел никого. Ему не пришло в голову взглянуть вверх, но голос он узнал.

— Черт возьми, Клейтон, где вы? — воскликнул капитан.

— Отойдите чуть в сторону, а то, если я спрыгну, то прямо вам на плечи, Лукас!

Лукас посмотрел вверх и широко разинул рот от изумления. Почти нагой гигант расположился на толстой ветви прямо над его головой. У Лукаса мелькнула мысль: «У парня что-то с башкой. Может, крепко стукнулся при приземлении, а может — результат шока».

— С вами все в порядке, Клейтон? — спросил Лукас.

— Да,— отвечал тот,— а вы как?

— В добром здравии и хорошем настроении.

Они находились на близком расстоянии от «Прекрасной леди». Пламя над ней поднималось высоко, охватив некоторые рядом стоящие деревья. Когда Лукас и Клейтон подошли к огню настолько, насколько подпускал жар, то увидели Бубновича.

Бубнович радостно приветствовал Лукаса, но Клейтона заметил только тогда, когда тот спрыгнул рядом с ним с дерева. Бубнович схватился было за револьвер, но тут же узнал англичанина.

— Вот так дьявольщина! — воскликнул он.— Что случилось с вашей одеждой?

— Я ее выбросил.

— Выбросили?!

Клейтон кивнул:

— Она была мокрой и неудобной.

Бубнович недоуменно потряс головой. Его глаза блуждали по телу англичанина и задержались на набедренной повязке и заткнутом за пояс ноже.

— Где ваш револьвер? — спросил Бубнович.

— Я его тоже выбросил.

— Вы, должно быть, сошли с ума,— сказал сержант.

Стоящий позади Клейтона Лукас неодобрительно покачал головой, но бестактное замечание Бубновича, казалось, нисколько не задело Клейтона — пилот опасался зря. Англичанин только сказал с улыбкой:

— Нет, я не сумасшедший. Вы свой тоже выбросите, и довольно скоро. Не позже чем через двадцать четыре часа. Порох отсыреет, и револьвер станет бесполезным. Но не теряйте ваш нож. И держите его чистым и острым. Он может пригодиться. Вдобавок, нож никогда не наделает столько шума, сколько производит револьвер.

Лукас смотрел, как пламя пожирает остов самолета.

— Все ли выскочили? — спросил он у Бубновича.

— Да. Лейтенант Барнхэм и я прыгали вместе. Он должен быть где-то поблизости. Все, кто остался в живых, выпрыгнули.

Лукас поднял голову и закричал:

— Лукас вызывает! Лукас вызывает!

Издалека послышался ответ.

— Розетти — Лукасу! Розетти — Лукасу. Ради бога, подойдите, снимите меня отсюда!

Ответив авиационным: «Роджер», что означает на языке шифра: «Все в порядке, сигнал принят», Лукас и двое мужчин двинулись в том направлении, откуда доносился голос Шримпа. Они нашли его висящим на лямках парашюта в доброй сотне футов над землей. Лукас и Бубнович посмотрели вверх и почесали в затылках.

— Как вы собираетесь снять меня? — осведомился Шримп.

— Через некоторое время ты созреешь и сам упадешь,— ответил Бубнович.

— Тебе еще смешно? А где вы подцепили болвана без одежды?

— Это полковник Клейтон, дурачок,— усмехнулся Бубнович.

— О-о!

Забавно, как много содержания можно вложить в одно коротенькое междометие.

Лукас вспыхнул. Но Клейтон лишь усмехнулся.

— Кажется, сэр, Розетти не выносит англичан.

— Извините его, сэр. Он не знаком с хорошим тоном. Что поделаешь — малый родом из предместья Чикаго, пресловутого Чичеро.

— Как вы все-таки собираетесь снять меня? — вмешался в беседу Шримп.

— Может быть, придумаем что-нибудь. Например, к завтрашнему дню,— не прекращал острить Бубнович.

— Вы собираетесь оставить меня здесь наверху на всю ночь? — жалобно заныл башенный стрелок.

— Я его сейчас сниму,— заявил Клейтон.

На дереве, где повис Шримп, не было лиан и вьющихся растений, даже низко свисающих ветвей не было — один гладкий ствол. Клейтон подошел к дереву, стоящему рядом и, подобно обезьяне, вскарабкался по стволу, оплетенному диким виноградом. Потом он нашел лиану, свободный конец которой не доставал до земли примерно футов на пять. Испытав ее на прочность, он раскачался, уцепившись за нее и отталкиваясь от ствола ногами. Дважды свободной рукой он пытался схватиться за лиану, свисавшую с дерева Шримпа, но пальцы соскальзывали с мокрой плети. На третий раз ему удалось крепко ухватиться за лиану. Он попробовал ее на прочность. Держа первую лиану обмотанной вокруг правой руки, он вскарабкался по второй лиане к Шримпу. Очутившись напротив него, Клейтон пока еще не мог дотянуться до стрелка — тот повис слишком далеко от ствола. Клейтон бросил ему свободный конец лианы, по которой перебрался с соседнего дерева.

 — Хватайте и держитесь крепче,— крикнул он.— Не упустите!