Те, кого любят боги, умирают молодыми

Однажды к нам пришли члены правления нашего посёлка. Большой суровый мужик с перепоя и с ним какие-то немолодые женщины в брюках, злые и, похоже, не выспавшиеся. Как только они сказали, что являются “членами правления”, мы с Игорем захлебнулись от хохота. Мужчина оперся на стол и сказал веско, как бы давая понять, что возражений не будет:

– Так, сопляки. Чтобы через пять минут стола здесь не было.

Игорь улыбнулся ему спокойно и ответил:

– Извини, старичок, мы друга ждём.

– Вы же позор нашего посёлка! – закричали женщины. – Прислушайтесь к старшим, а то пожалеете потом!

Мужчина навис над Игорем, дыша перегаром, огромный, как медведь:

– Ты не понял, что я сказал? Вашего придурка будете ждать дома.

– Старичок, иди проспись, – по-отечески посоветовал Игорь.

Член правления схватил кружку с пивом, из которой отпивал Игорь, и выплеснул её содержимое ему в лицо, затем поставил кружку на место. Я молча поднялся и этой самой кружкой ударил мужика в переносицу, прямо между похмельных глаз. Удар, как обычно у меня получалось, вышел слишком сильным, да я и не старался сделать его слабым, поэтому кружка разбилась, а мужчина, никак не ожидавший такого поворота, рухнул под стол. Впрочем, он тут же поднялся, истекая кровью, его женщины завились вокруг, как суки, визжа и трясясь, а Игорь отёр лицо рукавом рубашки, взял мою кружку и спокойно отхлебнул. Озверевший мужик зарычал что-то матерное и замахнулся на меня, но я ударил его в грудь, и он снова упал на дорогу.

Они ушли, осыпая нас бранными словами, а я смеялся им вслед. Тем же вечером мы закрасили старое название посёлка и написали новое: “Нет управления членам”. То же сделали мы и на железнодорожной станции, и люди, едущие куда-нибудь из Москвы, теперь всё чаще выходили из электричек, чтобы побывать в этом прославленном месте.

Светлана и Сталкер

Однажды, когда я сидел за столом один и смотрел в хмурое небо, а вокруг завивались на ветру листочки наступающей осени, ко мне явился нежданный гость. Ещё издали я заметил тонкую фигурку, неуверенно обходящую пробоины на дороге и вязнущую длинными шпильками в грязи. Я сразу определил, что это городская жительница, впервые оказавшаяся среди дикой природы. Облокотившись на стол, я с любопытством ждал, когда она подойдёт, а девушка всё петляла между луж.

Наконец она оказалась у стола и встала передо мной, а я в упор смотрел на неё, ничему не удивляясь и сохраняя тибетское спокойствие.

– Привет, Костик, – сказала она.

– Привет, – ответил я, – только я не Костик.

– Знаю. Ты же в клубе тогда так и не представился. Да и ушёл от меня без слов. Я по телевизору вас видела. Вот решила навестить.

– М-да? Приятно. И что о нас говорят в столице?

– Разные вещи. Те, кто помоложе, стараются вам подражать. Одеваются так же безобразно, это теперь модно. Крупнейшие модельеры устраивают дефиле в вашем стиле. Вам бы деньги за это брать.

– А мы не нуждаемся в деньгах, – ухмыльнулся я. Она попыталась присесть на стул Никиты, но я одёрнул её. – На другой.

– Появилось целое движение под вашим влиянием. БУНТ.

– Что это значит? – я слышал об этом впервые.

– “Будущего нет”. Пропагандируют жизнь одним днём. В вашем стиле. Ну, конечно, с поправками на городские условия, с уклоном в урбанизацию и киберпанк. Ваши идеи там развиты до неузнаваемости.

– Ясно… Приятно тебя видеть.

Она предложила съездить в один клуб, где время от времени собирались наши последователи. Мысль показалась мне увлекательной, и я обратился к Игорю, чтобы узнать, как он смотрит на это предложение. Он одобрил идею, сказав, что молодёжь нуждается в живых духовных лидерах. Не тратя времени на сборы, мы сели в электричку и помчались в Москву.

На вокзале нас встретила машина – видимо, моя знакомая предупредила о нашем приезде. Я удивился тому, как были одеты люди из встречавшей нас делегации: казалось, будто они всю жизнь провели в глухой деревне или только вернулись из затяжного похода по Сахаре. Словом, они были одеты ещё вольнее, чем мы. Да, подумал я, внешняя форма нового учения перенимается в первую очередь.

Ребята пожимали нам руки, задавали много странных вопросов и выказывали неподдельное уважение, к которому я не был привычен и потому чувствовал себя неловко.

– Ребята, – поинтересовался Игорь, – а вас за бомжей или наркоманов не принимают? На вас страшно смотреть.

– Ты что! – удивились они. – Любой сразу поймёт, что мы из БУНТа.

Мы залезли в джип и полетели по московским пробкам, улочкам и переулкам. В салоне крепко пахло травой, водитель всю дорогу смеялся до слез и говорил, что плачет от радости видеть нас, людей, которые дали ему смысл жизни. Подъезжая к пункту назначения, я стал узнавать местность и понял, что в этом клубе уже был. Только вместо вывески “Церцея” там теперь было написано “Никита”.

Зайдя внутрь, я обнаружил, что по антуражу место осталось таким же гламурным, как и раньше, зато все посетители были одеты хуже некуда – но только на первый взгляд, а человеку опытному сразу стало бы ясно, что все эти лохмотья от лучших в мире кутюрье.