Технологии против Человека. Как мы будем жить, любить и думать в следующие 50 лет?

Некоторые люди могут возразить, что без религии не было бы войн. Я думаю, что войны будут продолжаться, но в будущем, наверно, будет меньше случаев крупномасштабных конфликтов, потому что в большинстве стран население стареет, а пожилые люди не склонны воевать друг с другом. В качестве иллюстрации этой мысли скажу: средний возраст в Афганистане 15,6 лет, в Газе – 18, в Сирии – 21,9, в Египте 24,4. Сравните это с США, где средний возраст составляет 37,1 лет, с Великобританией – 39,8 и Японией – 44,9 года.

Понятно, что в Японии и все чаще в других странах мира большую часть населения скорее беспокоит, не упадут ли они, вылезая из постели, чем свержение правительств. Конечно, дигитализация войны означает, что все может измениться. В рукопашном бою молодость – это преимущество, но оно исчезает в войнах, которые ведутся в цифровом формате. Уместный вопрос поэтому – как растущее сближение между компьютерными играми и реальной войной влияет на наше чувство реальности, не будет ли поколение, воспитанное на все более реалистичных военных играх, охотнее вступать в войну.

Идея использования игр для имитации войны не нова, только на этот раз масштаб совсем иной. Игра «Call of Duty: Modern Warfare 2» принесла 310 миллионов долларов только за один день после выпуска. Сравните это с блокбастером «Звездные войны: Пробуждение силы», который в первый день получил всего лишь 119 миллионов долларов. Или как насчет того, что в то время, как 70 тысяч молодых людей вступили в 2009 году в армию США, более 4,7 миллиона юношей и девушек остались дома в День ветеранов, чтобы поиграть в войнушку на компьютере. Во всем мире военные игры являются, пожалуй, наиболее значимым сектором игрового рынка, по некоторым оценкам, по всему миру насчитывается более 350 миллионов постоянных потребителей таких компьютерных игр.

Но у этого есть и последствия. Одно из них заключается в том, что чем больше появляется реалистичных цифровых игр, тем резче расхождение между реальностью и фантазией. Очевидно, что виртуальные упражнения являются способом обучения, если военный бюджет ограничен или вы хотите избежать несчастных случаев с личным составом. Но, возможно, есть опасность того, что электронное обучение начнет вытеснять понимание жизненных реалий. Кроме того, молодые люди, воспитывающиеся на игре, например, «Assassin’s Creed» не будут чувствовать особой вины, если убьют кого-то в реальном мире с помощью виртуального интерфейса. Другими словами, что если виртуальная война лишит бойцов на реальных театрах боевых действий способности чувствовать и переживать? Виртуальное насилие означает, что война ощущается чем-то не вполне реальным, и потому виновники насилия в реальной жизни не будут испытывать каких-либо сильных чувств по отношению к своим жертвам.

А если так, представьте себе на минуту, что произойдет, если «Дисней» и Министерство обороны объединятся для борьбы с ИГИЛ с помощью 3D-очков, тактильных перчаток и ощущающих запах воротников, которые управляют микровзрывами кордита? Я полагаю, что результатом будет ухудшение понимания ситуации, а как следствие отключение от действительности и неоправданный риск.

Возможно, люди, играющие в войнушку, сохранят ощущение того, что правильно, а что нет, но при этом будут еще больше бояться реальности. Другими словами, насилие на экране не сделает общество более жестоким, но может увеличить ожидание насилия. Есть и более позитивный взгляд: Оливия Меткалф из австралийского Национального университета заметила, что такие игры «обеспечивают бегство от бессмысленности бытия». Однако готовы ли мы заплатить за исчезновение войн появлением миллионов разочарованных и маргинализированных людей?

Нации против информационных сетей

По словам Рональда Аркина, разработчика, работающего в технологическом институте Джорджии, 56 правительств всего мира активно стараются разработать роботизированные машины для убийства. Между тем военный стратег Томас Адамс говорит, что «кажется неизбежным появление логики, ведущей к созданию полностью автономной системы». Противники автоматизации утверждают: это значит, что ведение войн будет стоить меньше и, следовательно, в будущем они станут более частыми.

Кроме того, есть проблема ошибочной идентификации. Не так просто обучить машину различать военные и гражданские цели – и это при том, что автоматизированное решение о том, убивать кого-то или нет, займет доли секунды. С другой стороны, сторонники роботизированного оружия утверждают, что интеллектуальные боевые машины будут обращать больше внимания на правила боя, и с меньшей вероятностью будут действовать, охваченные гневом или злобой.